Татьяна Глинская - Единственная любовь Шерлока Холмса

Собаки покрупнее дефилировали рядом с владельцами по ковровой дорожке зеленого цвета, которую леди Абигэйл заказала специально для этого случая. Псы демонстрировали знание команд, гости аплодировали, лучших удостаивали наград – розеток, сахарных кубиков и кожаных ошейников.

В музыкальном салоне под сухой стук молоточка аукциониста распродавали замечательные украшения, китайские вазы и старинные безделушки, собранные леди Абигэйл у сердобольных жертвователей.

Жаль, у Ирэн сейчас не имелось свободных средств, чтобы заглянуть туда. Зато она гордо пронесла по «дорожке славы» своего миловидного щенка. Сухопарая дама в темном вдовьем платье – сама леди Абигэйл – вручила ему розетку и признала малыша достойным членом общества, куда лучшим, чем те, на улице!

Часть гостей наблюдала за догорающей баталией через окна.

Мисс Адлер присоединилась к ним, белокурый морской офицер, вступившийся за Пэм, тоже смотрел на улицу и вздыхал:

– Печально…

– Скорее возмутительно! – посуровела леди Абигэйл. – Я сама наблюдала, как у одной дамы, там, на улице, нижняя часть платья приняла совершенно неподобающий вид, открыв все, что леди не демонстрирует даже собственному мужу – все, абсолютно все, что продают в галантерейных лавках и чего нельзя назвать в приличном обществе…

Но молодой человек только фыркнул:

– Печально, что я не прихватил бинокль! Там попадаются миленькие. Как по мне, миледи, лучше отправить этих дамочек в парламент. Заторов в городе будет меньше, а от парламента все равно никакого проку, как любит повторять наш «неустрашимый лорд».

– Вы говорите об адмирале Армбалте? – заинтересовалась Ирэн. – О! Вам наверняка доводилось сопровождать его в морских баталиях?

– Увы, Британия не участвовала в больших войнах со времен Крымской кампании. Так что я вынужден довольствоваться должностью секретаря, и главная баталия, которую ведет наш адмирал, происходит между нашим адмиралтейством и министерством финансов. Адмирал вечно требует средства на новые проекты, парламент вечно ему отказывает. Тоскливое занятие. – Лейтенант Вудли придвинулся к ней так близко, как позволяли приличия, шепнул: – Надо быть последним ослом, чтобы расхваливать старого волокиту самой красивой женщине Лондона.

Ирэн поправила кокетливый локон, она наблюдала, как у входа остановился запоздавший экипаж, лакеи помогли выбраться грузной даме и провели ее в дом.

Корзина с щенком перекочевала в руки Сильвио, тем временем Ирэн успела что-то шепнуть итальянцу на ухо.

– Мисс Адлер, дорогая, – позвала леди Абигэйл, – пойдемте в музыкальный салон, я вас представлю своей особенной гостье…

Ирэн сделала несколько шагов в салон, покачнулась, музыкально вскрикнула и провела рукой по лбу, как бы стряхивая тяжелое наваждение, простонала:

– Я чувствую… приближение… эманации духов…

По музыкальному салону пронесся леденящий душу сквозняк – десять шиллингов служанке, которая распахнула пару окон . Сразу же в зале сгустилась тьма – еще по пять пенсов за каждую потушенную лампу двум лакеям . Сумрак наполнился запахом ладана – это вещество Ирэн неприметно зажгла в оставшейся лампе сама .

Гости, перешептываясь, устремились в салон, где Ирэн медленно опустилась на диванчик, словно окутанная потусторонним светом и волнами роскошных волос, – ее волосы были собраны в простой, но эффектный узел. Ирэн неприметно вытащила единственную шпильку, которая его удерживала, и локоны живописно рассыпались по ее плечам, подушкам и спинке диванчика.

– …потусторонний мир раскрыл мне объятья… послание… – Никто не решался подойти к ней близко, но похожая на сову дама протиснулась поближе, рядом с ней стоял бледный лейтенант. Она раскачивалась из стороны в сторону и мелодично напевала, – страшное послание… для неустрашимого… они хотят забрать его душу… измена, предательство – повсюду… уносят его жизнь… передайте ему… передайте…

В заключение Ирэн изогнулась дугой, издала пронзительный высокий звук и рухнула на диванчик лицом вниз, из ее рта хлынула странная, искристая субстанция… Точнее сказать, этой субстанцией фокусники и клоуны пользуются, чтобы пускать мыльные пузыри на представлениях. Пена переливалась всеми цветами радуги, изображая мистическую «протоплазму», о природе которой столько споров в эзотерических кругах. Припадок вышел весьма эффектным, несколько секунд в комнате висела тишина. Потом зашумели все сразу: