Саша Суздаль - Мушкетёр Её Высочества

— Машину на Городецкого.

— Отвезёшь, куда скажет, — сообщил он водителю подскочившей милицейской машины и спросил у Дмитрия: — Помочь?

— Я сам, — сказал Дмитрий, поднимая Беатрис и укладывая её на заднее сиденье.

— Сидение не замарай, — сказал водитель, но под холодным взглядом Дмитрия только спросил: — Куда?

— На Богдана Хмельницкого.

На городской станции скорой помощи Дмитрий подхватил Беатрис на руки и понёс в приемный покой, бросив милиционеру у машины: — Жди!

Дежурный врач, миловидная женщина, увидев разбитую голову Беатрис, только спросила: «Где же её так?» — на что Дмитрий ответил: «Быстрее работайте, сейчас других привезут». Когда врач обработала рану, Беатрис пришла в себя.

— Где я? — спросила она, оглядываясь.

— Не разговаривай, ты в поликлинике, — ответил Дмитрий, и спросила у врача: — Ей можно домой?

— Самое лучшее для неё – это сон, — сказала врач, — но утром необходимо показаться специалисту. Она написала справку и подала Дмитрию:

— Держите!

— Я пойду сама, — возразила Беатрис, когда Дмитрий поднял её на руки и понёс к машине.

— Не спорить, — сказал Дмитрий, и она склонила свою забинтованную голову к нему. Дмитрий сообщил милиционеру свой адрес, и они понеслись по ночной столице в направлении Голосеево. Отпустив недовольного милиционера, Дмитрий поднялись на третий этаж, в свою квартиру и сразу же отнёс Беатрис в спальню. Не стесняясь, принялся её раздевать. Впрочем, Беатрис не сопротивлялась.

— Спи, — сообщил он ей и добавил: — Дверь я не закрываю, если что нужно – зови.

Через некоторое время, Дмитрий, лежащий на диване в другой комнате, услышал: — Дима!

— Что? — появившись перед ней в трусах, спросил он.

— Ложись со мной, — попросила она. Дмитрий забрался в кровать, пытаясь оставить больше места Беатрис. Она положила забинтованную голову на плечо, а руку ему на грудь и, удовлетворённо вздохнув, заснуласнула.

Утром она проснулась, сразу не понимая, где оказалась, но сопящий ей на ухо Дмитрий быстро освежил память. Побаливала голова и она схватилась за неё, не поняв, откуда бинты.

Вчера она не расспрашивала Дмитрия, что случилось, но, вспомнив искаженные злобой морды «бертутовцев», поняла, что ей тоже досталось. Она тихонько поднялась, и её замутило, видимо, встреча с правоохранительными органами Крайны не прошли даром.

Доковыляв до кухни, она включила чайник и сделала себе кофе, который взбодрил её, и она почувствовала себя человеком. В прихожей Беатрис обнаружила свою сумку и вытащила оттуда планшет, чтобы отправить в редакцию репортаж о ночных событиях, но увидела, что планшету капец – экран треснул посредине, видимо, досталось и ему.

Огорчённая Беатрис, медленно дрейфуя в зал, увидела там ноутбук Дмитрия и обрадовалась. Включив его, она подумала: «Какой же у него пароль?» — и машинально набрала своё имя «Beatrix». Чудо произошло сразу – ноутбук проглотил буквы и засветился окном Windows.

«Он меня любит!» — зарделась Беатрис, радостно вопя внутри себя. Но оказалось, что её внутренний вопль услышали, так как в дверях появился заспанный Дмитрий и промямлил:

— Сегодня же выходной. Ты что, всю жизнь не будешь давать мне спать?

Такая перспектива подняла Беатрис до небес, в том смысле, что на «всю жизнь» она не против. Проснувшийся Дмитрий увидел свой ноутбук и удивлённо спросил:

— Откуда ты заешь мой пароль?

— Ты непроходимый глупец, — сказала Беатрис, и впилась в его губы, обвивая руками его шею. Он, вначале опешивший, мягко прижал её к себе, а она заставила его пятиться назад, к постели.

— Ты больная ... тебе нельзя ... — попытался остановить её Дмитрий, но она его разубедила:

— В медицинских целях – можно.

Потерянные для общества на продолжительное время, они в полной мере насладились друг другом, и истерзанные физически, подремали чуток, в «медицинских целях», а проснувшись, Дмитрий отправил Беатрис в душ, со смехом водрузивший ей на голову целлофановый кулёк.

Правда, душ пришлось принимать вместе, так как Дмитрий, позвонив в поликлинику, узнал у врача, Лидии Николаевны, что она скоро уйдёт, упросил её зайти и посмотреть Беатрис.

Лидия Николаевна, уже не молодая женщина, проверила рану на голове Беатрис, посмотрела офтальмоскопом глаза, а узнав, что её побил «беркут», не удержалась и сказала: «Твари!» Выписала лекарства и приказала полежать пару дней, а потом показаться ей.

— И никаких целований и обниманий, — пригрозила она Дмитрию, а Беатрис за её спиной, подняла руки вверх и скорчила ему рожу.