Диана Чемберлен - Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве (Карусель памяти)

– Марго рванула прочь, – продолжил Рэнди. – Решила, должно быть, что сможет до него добраться. Она бросилась к тому месту, где мост соприкасался с насыпью, и попыталась спуститься. Однако она почти сразу упала и ударилась головой, а потом уже скатилась на несколько метров вниз.

– Ужас какой.

– У меня было чувство, что за эти несколько секунд я потерял и брата, и сестру. А ведь именно я должен был доставить их домой целыми и невредимыми. Здорово мне это удалось, правда? – взглянул он на Клэр и тут же продолжил: – В общем, мне удалось добраться до Марго. Она лежала без сознания, вся голова в крови. Хорошо еще, что дышала. Кое-как я дотащил ее до дома.

Откинув голову на скамью, Рэнди невидящим взором уставился в потолок.

– Проклятый мост, – выдавил он. – Я до сих пор не могу по нему ездить.

Впервые за весь разговор Клэр ощутила его боль. Ей не хотелось терзать его еще больше, однако она должна была узнать конец истории.

– Марго находилась какое-то время в коме? – спросила она.

Рэнди выпрямился. Было видно, что ему удалось справиться с эмоциями.

– Она провела без сознания пару дней, а когда пришла в себя, мы поняли, что имеем дело совсем с другим человеком. Марго не смогла смириться с гибелью Чарльза – что ни говори, он был ее альтер эго. Она страшно переживала и ни на секунду не отходила от матери. В буквальном смысле слова. Если той надо было сходить в уборную, Марго усаживалась за дверью и ждала, пока она выйдет.

– А школу она могла посещать?

– Нет, но она туда никогда и не ходила. Родители учили ее на дому. Это из-за Марго распался брак моей матери с Гаем. Если они пытались выдворить ее из спальни, она тайком пробиралась назад и засыпала на полу возле их постели. Мать умерла от рака три года назад, но до этого времени Марго жила с ней. Было ясно, что сама она о себе позаботиться не сможет. Она могла сутками лежать в постели, не поднимаясь даже, чтобы поесть, а то и сходить в туалет, – со вздохом заметил Рэнди. – Тогда мы встретились с Гаем, чтобы обсудить, как нам быть. Он к тому времени успел обзавестись другой семьей, и до Марго ему, в общем-то, не было дела. Мне не хотелось отправлять сестру в лечебницу, но и к себе ее взять я тоже не мог – в конце концов, ей требовался круглосуточный присмотр. Словом, мы отправили ее на обследование. Я до сих пор не уверен, что поступил правильно – особенно теперь, когда оказалось, что она смогла сбежать из больницы и покончить с собой, – он снова вздохнул. – Возможно, мне следовало сделать для нее больше. Марго была моей сестрой, но порой я делал вид, будто ее не существует. Так было гораздо проще.

Рэнди замолчал, но Клэр настолько погрузилась в собственные мысли, что даже не заметила этого.

– У меня тоже есть сестра, – промолвила она голосом, больше похожим на шепот.

Рэнди вопросительно глянул на нее.

– Она на два года младше меня, и мы не виделись с детства.

– Что так?

– Наши родители развелись, – пожала плечами Клэр, – и она переехала с отцом в штат Вашингтон.

После того как их разделила целая страна, не так уж трудно было представить, что у нее вовсе нет сестры. Рэнди прав: так оно действительно проще.

Внезапно перед ее глазами промелькнул странный образ: гладкая белая поверхность – уж не фарфор ли? – запятнанная кровью. У Клэр перехватило дыхание. Образ исчез так же быстро, как и появился, однако это не помешало ей в ужасе вскочить.

Рэнди бросил на нее удивленный взгляд.

– Я и не думала, что уже так поздно, – сказала она первое, что пришло на ум. – Мне пора.

Театр вращался вокруг, подобно карусели, и ей, чтобы устоять на ногах, пришлось схватить Рэнди за руку. К горлу подступила тошнота.

– С вами все в порядке? – с тревогой спросил он. – Вы здорово побелели.

Клэр кивнула и отстранилась.

– Все хорошо, – ответила она, чувствуя его настойчивый взгляд. Накинув на плечи пальто, Клэр двинулась к проходу. Колени у нее дрожали, но уже через несколько шагов она почувствовала себя гораздо лучше. – Простите, – промолвила она в замешательстве. – Должно быть, я слишком быстро встала.

– Все в порядке, – он придержал тяжелую дверь, пропуская ее в фойе. Из угла на них глянула афиша, возвещавшая о премьере спектакля.

– Вы играете чародея? – спросила Клэр, кивая в сторону броской надписи.

– Да, – к Рэнди, успевшему надеть свое длинное черное пальто, вернулась былая уверенность.

– А что он делает по ходу пьесы?

– Да, собственно, ничего, – Рэнди распахнул дверь на улицу, и в лицо им ударил порыв свежего ветра. – На самом деле никакой он не волшебник, просто все считают его таковым. Ему остается лишь стоять в сторонке и наблюдать за тем, как происходят чудеса.