Ольга Домосканова: Зачем тебе моя боль

У меня остался один насущный вопрос — почему же Марра сообщила ему, где я нахожусь? Его-то я и задала Картеру. Он только улыбнулся и добил меня:

— После того, как Маргарита оставила работу в вашей конторе, она подала заявление на принадлежность к клану. Я долго не думал.

Вот так новость… А я все думала, как быстро ему удается меня находить. И маячок не нужен. Хотя, ничего удивительного — Марра не могла упустить своей выгоды.

И, как положено в басне, мораль такова — я слишком зазвездилась в свое время. Почувствовала обманчиво сладкий вкус свободы и совершенно забыла о том, что детство кончилось, и игры в песочнице стали куда опаснее. Положилась на лживого деда, мысли которого только и занимает желание продать меня как можно выгоднее. Повелась на обещание призрачного наследства, которое мне оказалось на самом деле не нужно. И едва не потеряла человека, ставшего моим наваждением. Кто-то может сказать — идиотка, опять занимаешься мазохизмом. А я могу ответить на это только одно — здравствуйте, мои любимые грабли, я так по вам соскучилась…

На экране высветилось на мой взгляд непонятное нечто, но по взгляду Картера поняла — там что-то интересное, поэтому попыталась привстать. Зоган посмотрел на меня как на оживший труп.

— Остиньора, а вы когда рожать будете — тоже станете подсматривать за действиями доктора? — поинтересовался он.

— О, она еще и советы давать начнет, — ехидно поддакнул муж, заслужив хмурый взгляд.

— Тебе разрешили только посмотреть, а ты еще и подслушиваешь? — рыкнула я.

— Почему бы и нет, — ослепительно улыбнулся Картер.

В кабинет зашел врач, принимавший меня в первый раз.

— Я принес карточку. О, остиньорита Дархау?

— Остиньора Картер!!! — рявкнули мы хором с клановником, отчего дверь закрылась за врачом с обратной стороны, окончательно уверяя его в том, что муж и жена — одна сатана.

Зоган только бровью повел. За то время, пока он ведет мою беременность, он насмотрелся всякого.

— Марра приезжает, — произнесла я.

— Я уже знаю, — отозвался Картер. — Он в курсе?

После отъезда костюмерши дед сильно изменился. Постарел сразу лет на десять и совершенно забросил дела. Несколько раз наведывался к нам, чтобы узнать хоть какую-то информацию о Маргарите, но она убедительно попросила ничего ему не рассказывать. Пусть мучается. И, как ни странно, Энайя действительно мучился, при всех его умениях красиво играть, ТАК сыграть не мог даже он.

— Нет. Пусть будет сюрприз.

— Думаешь, он ее еще любит?

— Такой человек, как Энайя, на любовь не способен в принципе, — резюмировала я. — Но определенно, какие-то чувства к ней он испытывает. Может, просто привычка?

Картер отвернулся к окну.

— По собственному опыту знаю, что нам, мужчинам, свойственно не осознавать до последнего, почему нам дорог тот или иной человек.

И потемневшие серые глаза… Я настроилась было на развитие этой темы, но нас перебил врач:

— Картеры, у меня еще пациентки сегодня. Вы хотите узнать пол ребенка или разойдемся?

— Конечно хотим! — воскликнул Картер и приблизился к экрану.

Зоган защелкал кнопками на мыши.

— Смотрите, вот эта штучка — это рука. Вот головка. А вот эта маленькая штучка — пол вашего ребенка.

Наблюдать за происходящим на экране я в полной мере не могла, но вот следить за Картером оказалось куда интереснее. У него заблестели глаза, и повернувшись ко мне, он прошептал:

— Мальчик.

Я улыбнулась. У меня не было никаких сомнений в том, что у нас будет сын.

— Уже придумали, как назовете? — хитро подмигнул Зоган, распечатывая черно-белую фотографию и вручая ее мужу. Тот взял ее очень бережно, словно в его руках оказался сам младенец.

— Придумали, — ответила я. Мы переглянулись с Лексом, повисло молчание, в тени которого мы принимали судьбоносное решение. Муж понял меня без слов и проговорил:

— Он был бы счастлив.