Георгий Ланской - Ключи Пандоры

— Что такое?

— Ничего! — буркнул Никита и поинтересовался: — Вы все жалобы предваряете пожеланиями?

Старик смотрел на него не понимая. Питбуль недоуменно перевел взгляд с гостя на хозяина и даже приоткрыл пасть, чтобы гавкнуть, но лишь вздохнул.

Никита покачал головой.

— Николай Петрович, честно, не хочу больше слушать, в чем провинился перед городом и его жителями несчастный Воронин. Мы сидим уже битый час, разбираем ворох бумаг, но я до сих пор не понял, ради чего меня позвали. Где обещанный компромат на городские власти?

Савченко задохнулся и, покраснев от гнева, нервно дернул головой. С носа свалились очки и упали на стол. Подхватив их трясущейся рукой, Савченко сгреб со стола бумаги и стал совать их Никите в лицо. Пес нервно переступал с ноги на ногу.

— Это! Это! Разве это не компромат?

— Нет, не компромат! — спокойно, памятуя, что рядом сидит питбуль, сказал Никита.

— А что, по-вашему, если не компромат? — выкрикнул фальцетом старик и, нацепив очки на нос, уставил на него негодующий взгляд.

Никита ответил не сразу. Духота, царившая в тесной квартире, сводила с ума. Спина взмокла, рубашка прилипла к телу, по́том, наверно, разило за версту. А он сидел и слушал бредни старика, которому повсюду мерещились заговоры.

Что с ним поделать? Бывший военный, растративший молодость на беготню по гарнизонам, он, судя по всему, искренне верил, что о любом отклонении от правил нужно докладывать начальству. Но начальство плевало на Савченко с высокой колокольни. Скорее всего, жалобы вообще никто не читал. Их сразу отправляли в корзину и отделывались стандартными ответами. В какой-то степени Никита чиновников понимал. Делать им больше нечего, как чьи-то кривые буквы разбирать. Пусть на компьютере печатает! Но Савченко не сдавался и продолжал строчить ябеды шариковой ручкой, мелким почерком, поскольку отродясь не подходил к компьютеру и даже не знал, как тот выглядит.

— Видите ли, Николай Петрович, — мягко сказал Никита, подавив раздражение. — Все, что вы рассказали, разумеется, интересно, но ваши жалобы ничем не подтверждены. Формально прокурор вам ответил, верно? И мэр тоже.

— Но это же отписки!

— Конечно, отписки, но я не могу построить статью на отписках. Факты нужны, Николай Петрович, а у вас их нет. Свидетели, документы, фотографии. А что мы имеем? Только ваши обращения в прокуратуру и мэрию. Этого недостаточно.

Савченко побагровел, но Никита не позволил ему раскрыть рот.

— Найдите свидетелей, которые подтвердят все вами сказанное. Тогда у меня будет с чем пойти в прокуратуру. Как только соберете документы, заявления, акты, справки, позвоните мне, хорошо?

— И вы не дадите им спуску? — с надеждой спросил присмиревший Савченко.

— Конечно! — улыбнулся Никита. — Мы им покажем кузькину мать!

Николай Петрович выдохнул полной грудью и неожиданно гаркнул в сторону кухни:

— Бабка! Водки неси! Сейчас мы с товарищем тяпнем!

— Нет-нет, я за рулем, — испугался Никита. — Мне давно пора!

— Так мы по рюмашке! — не унимался Савченко. — Выпьем, и я тебе помогу донести документы до машины. Видишь, сколько их у меня! Полный ящик!

От мысли, что придется с пятого этажа тащить на горбу кучу ненужной макулатуры, Никита оторопел, но быстро выкрутился.

— Тихо! — прошипел он, приложив палец к губам. — Мой телефон наверняка прослушивается! Вы же знаете эти штучки? Мы тут все на особом контроле. А у вас документы будут в полной безопасности.

Савченко вытаращил глаза, а затем быстро-быстро закивал головой и огляделся по сторонам с таким видом, словно в каждом углу таились шпионы в черных масках, вооруженные пистолетами с глушителями.

Питбуль посмотрел на Никиту с интересом.

— Хвоста за вами не было? — прошептал дед.

— Не знаю! — честно признался Никита. — Но на всякий случай вышел бы через черный ход. У вас есть черный ход?

— Откуда? — вытаращил глаза Николай Петрович.

Никита с трудом удержался от смеха. Действительно, какой черный ход в панельной пятиэтажке?

— Жаль, — протянул он с сожалением и с решительным видом поднялся со стула. — Придется рисковать. У вас случайно оружия не осталось?

— Есть ружье! Охотничье! — обрадовался Николай Петрович. — Могу вас подстраховать!

— Ни в коем случае! — воспротивился Никита, представив картину, как он чуть ли не бегом направляется к машине, а следом короткими перебежками поспешает старик с берданкой наперевес. — Охраняйте архив!