Лариса Чурикова - Никогда не говори мне «нет». Книга 4

Ужин готов, теперь заняться собой. Расчёсываю волосы, не знаю, что с ними делать. В Таджикистане мне всегда приходилось их заплетать в одну или две косы, (золовки пытались уговорить заплести хотя бы десять, как положено). Жалею, что не подстриглась. Перехватываю их сзади лентой в тон серого трикотажного платья до колен, обтягивающего фигуру, как перчатка. Надеюсь, оценит. Лёгкая косметика на лицо.

Семь часов, нервно расхаживаю по комнате. В его понятии вечер – это сколько? Восемь – второй раз подогреваю мясо. Девять – пытаюсь отвлечь себя чтением, музыкой, телевизором. Когда делаю вид, что меня страшно интересуют новости по первому каналу, щелкает замок двери. Подскакиваю с дивана, замираю посреди комнаты. Слышу, как он вешает пальто в шкаф, снимает обувь. Забываю, что нужно дышать.

– Привет, красавица.

Он на пороге квартиры, смотрит на меня непостижимым взглядом, лёгкая улыбка только уголком губ. Я выдыхаю: то, что копилось внутри, поднимается к горлу, заполняет голову. Я не осознаю, что делаю, но даже если бы могла мыслить, этот порыв не остановить. Я бросаюсь к нему, обхватываю шею руками, прижимаюсь лицом к его груди.

– Данила! – вырывается у меня вместе с прерывистым дыханием.

Он не шевелится и ничего не говорит. Слышу его сердцебиение. Чувства, толкнувшие на этот поступок, медленно отступают, я отрываюсь от него. Замечаю, что он стоит, разведя руки в стороны, словно не знает, куда их деть. Медленно и осторожно кладёт одну ладонь мне на спину, другую на плечо.

– Даша, что случилось? Тебя кто-то обидел здесь?

– Нет. Просто соскучилась.

Смущаясь, отхожу в сторону, торопливо произношу:

– Ужин готов, я сейчас накрою.

Стараюсь вести себя спокойно и размеренно, но мои нервные движения выдают с головой. Смотрю куда угодно, только не на него, не могу с первого раза расстелить скатерть, тарелки с оглушительным звоном валятся из рук. Он несколько минут молча за мной наблюдает, не сдвигаясь с места, потом буднично произносит:

– Я в душ, потом будем ужинать.

Скрывается за дверью ванной комнаты, выдыхаю и, наконец-то, спокойно накрываю на стол.

Мы сидим друг перед другом, разделённые только крышкой обеденного стола. Я пытаюсь скрыть бурю чувств, бушующих во мне. Он с какой-то заинтересованностью меня рассматривает, как будто я сюрприз, который только что распаковал и теперь не может понять, что же ему преподнесли. За будничной беседой скрываем свои чувства.

– Как провела эти дни?

– Нормально. А ты?

– Я дома, значит, всё хорошо. Познакомилась с кем-нибудь?

– Пока нет, но если не считать продавца фруктов на рынке, который меня уже узнает, косметолога и парикмахера.

– Ничего, скоро освоишься.

– Да, я почти нашла работу.

– Где же?

– Здесь недалеко, квартала четыре вниз, есть большой супермаркет. Там требуется продавец-консультант. Через неделю у них освобождается место, обещали взять меня.

– Как называется фирма?

– Не знаю.

– А на магазине название есть?

– По-моему… «Меридиан», что ли.

– Этого достаточно. Хорошо, я проверю и скажу, стоит ли туда устраиваться.

– Зачем?

– Вдруг у этой фирмы нелады с законом или проворачивают тёмные махинации.

– Но я всего лишь продавцом устраиваюсь!!!

– Это не имеет значения, хоть дворником. Всегда нужно знать, куда ты входишь, чтобы не было неприятных сюрпризов.

– И ты всё проверяешь, с чем сталкиваешься?

– Стараюсь. Работа такая.

– И меня ты проверил?

Он смеётся, задорно и открыто, мне очень нравится его смех.

– Нет, тебя ещё не проверил. Ты для меня полная загадка.

Меня смущают его слова, чувствую, что снова краснею, вскакиваю из-за стола:

– Я помою посуду, а ты отдыхай, устал, наверное.

Собираю тарелки, складываю их в раковину, открываю кран с горячей водой. Слышу, как он встаёт из-за стола, идёт куда-то… дальше обострённые чувства меня подводят. Когда он вплотную подходит сзади и кладёт руку мне на плечо, я вскрикиваю от неожиданности и роняю тарелку. Он закрывает кран с водой.

– У нас есть посудомоечная машина, – голос у самого уха. От сочетания слов «у нас» и прикосновения руки меня пронзает волна дикого жара, прокатившаяся по всему телу с ног до головы. В горле пересыхает, а мысли несутся не в том направлении:

– Я просто хотела…

Пытаюсь говорить, но он поворачивает меня к себе, долго и пристально смотрит в глаза, отчего я теряю дар речи. Никогда на меня так не смотрели. Сердце выпрыгивает из груди, и все мысли сосредоточены на одном: не забывать дышать.