Дженнифер Тейлор - Наедине с тобой

— Мне все равно не нравится, что ты остаешься одна, Мэгги. А если тебе что-нибудь понадобится? — Он выглянул из окна и нахмурился при виде свинцовых облаков на небе. — Тебе нельзя выходить в такую погоду, а то подхватишь воспаление легких, не то что простуду. Как же ты собираешься ходить в магазин?

— Я позвоню Мэри и попрошу ее купить мне все, что нужно. Простуда пройдет через пару дней. Перестань волноваться, Дэвид. Ты когда заводишься, становишься ну прямо как наседка!

Дэвид рассмеялся и, протянув руки, крепко прижал ее к себе.

— О вас надо беспокоиться, мисс Дункан. Вы самая независимая женщина из всех, которых я знал, а, если бы вы мне позволили, я беспокоился бы о вас еще больше!

В его голосе звучала необычная нотка, которую Мэгги никогда раньше не замечала, и она напряглась, инстинктивно реагируя на нее. Несмотря на все упреки Мэтью, они с Дэвидом были всего лишь друзьями, не больше — не меньше, но сегодня в его голосе прозвучало нечто другое. Она отпрянула назад, и крошечная морщинка залегла у нее на лбу, когда она стала всматриваться в его красивое лицо, но не обнаружила в нем ничего, кроме тревоги за нее. Тогда она успокоилась и почувствовала, что ее сердце стало биться тише. Она очень ценила дружбу Дэвида; она понимала, что только эта дружба и поддерживала ее в последние три года. Ей очень не хотелось ее потерять, но она никогда не отважилась бы причинить ему боль, дав возможность подумать, что между ними могло бы быть нечто большее. Она узнала вкус любви, попробовала ее красоту и очарование, пережила боль и страдание, и она никогда не позволит, чтобы это случилось с ней вновь. В какой-то степени Мэтью выиграл, подумала Мэгги, — он был первым мужчиной в ее жизни и будет последним, потому что она никогда больше не будет рисковать.

— Если быть до конца честным, Мэгги, то я беспокоюсь не только из-за простуды. — Дэвид взял ее за плечи и посмотрел прямо в глаза. — Я знаю, тебе неприятно это слышать, но ты не можешь, как страус, спрятать голову в песок и притвориться, что ничего не было. А что если Мэтью решит прийти сюда снова.

Мэгги отвела взгляд и опустила глаза на его шелковый серый галстук в страхе, что он может заметить ужас, который вызвали эти слова. С тех пор, как она видела Мэтью в ресторане, прошла неделя, однако страх при воспоминании об этой встрече не проходил. Она, конечно же, ничего не сказала Дэвиду. Она слишком хорошо знала его. Он стал бы настаивать на том, чтобы выяснить с братом отношения немедленно, чего ей как раз не хотелось отчасти потому, что это могло привести к дальнейшему обострению ситуации, а также из-за того, что она чувствовала себя виноватой в их разрыве.

Так как родители отказались от нее еще ребенком, Мэгги воспитывалась в детских домах, и ей не довелось испытать атмосферы семьи или близости, которая могла существовать между братьями и сестрами. В свое время она все готова была отдать, чтобы помирить Мэтью и Дэвида, но мало что могла поделать из-за уверенности Мэтью в том, что его подозрения оправданы. Он видел дружбу, которая связывала ее и Дэвида, глазами, омраченными ревностью, и в настоящий момент дела обстояли не лучше.

Она судорожно вздохнула, стараясь говорить как можно убедительней.

— Он больше не придет сюда. Помнишь его лицо в тот вечер, когда он увидел тебя держащим Джейни? Он уверен, что она — твоя дочь, и это его будет сдерживать.

Именно за эту маленькую надежду она цеплялась всю неделю и повторила это сейчас как заклинание, чтобы уберечь себя от нового визита Мэтью.

— Он — глупец. Любому ясно, что Джейни — его дочь.

— А Мэтью — нет. — Она сделала шаг в сторону, чтобы поднять со стула плед, руки ее при этом слегка дрожали. — И это к лучшему. Я не хочу, чтобы он вернулся в мою жизнь!

— Ты в этом уверена? Ты действительно… ну, не хочешь сказать ему правду? — Дэвид поднял вверх руки, как бы сдаваясь, когда Мэгги блеснула своими зелеными глазами. — Ладно, ладно, я прошу прощения, если сказал что-то не то, но я хорошо помню твой взгляд, Мэгги, тогда вечером. Как будто он нанес тебе смертельный удар, не узнав в Джейни свою дочь. Я знаю, он причинил тебе боль, говорил и делал ужасные вещи, но уверена ли ты до конца, что не хочешь, чтобы он знал правду? — Дэвид пожал плечами, глаза его потемнели. — Я уверен, что мне очень не хотелось бы не знать, что у меня есть ребенок.

— Мэтью отказался от всех своих прав, когда развелся со мной. Я надеюсь, ты не забыл, что он сказал, в чем он нас с тобой обвиняет? — Она отшвырнула плед в сторону, уставив руки в бока, и лицо ее исказили болезненные воспоминания. — Я не забыла ни слова, Дэвид, ни единого слова. Как могла я забыть, когда каждая фраза отпечаталась у меня в сердце? — Она судорожно вздохнула, затем выдохнула, заставляя себя расслабиться, испуганная тем, что может сказать, чего не следует, и Дэвид догадается, что она встречалась с Мэтью еще раз после того вечера. Дэвид по-своему упрям. Он откажется от поездки, если хоть слегка заподозрит о том, что произошло и чем угрожал Мэтью, — А теперь давай отправляйся. Отправляйся, не то опоздаешь на самолет.