Андрей Анисимов - Краски любви

Катя понимала, что ответа ждут и отмолчаться не удастся.

– Смотря кого мочить, – растягивая каждое слово, ответила девочка и подумала о новом мамином муже.

После «Макдоналдса» Петя предложил пойти в видеозал:

– Давайте порнуху закажем. Там новые кассеты есть. Негр оттягивается с белыми девками.

– Охота всякую дрянь смотреть, – заявила Катя, стараясь не выдать смущенного негодования. Она знала, о чем идет речь. Не робость к пошлому зрелищу вызывала ее неприязнь. Ее бесила скотская любовь, которую к тому еще и показывают за деньги. Неужели можно с женщиной обращаться, как с тупым животным? Получается, что некоторые это позволяют. И зря. Она против хамства и надругательства. Ради того, чтобы не оказаться самой в положении героинь этих лент, она и мечтала стать парнем.

– И вовсе не мерзость, – возразил Губанов, хотя лучше порезвиться не в кино, а по-настоящему.

– Скажешь тоже… – восхищенно проговорил Петр. – Ну пошли.

– Можно, – безразлично согласился Олег.

Катя с трудом сдержалась, чтобы не нагрубить, но взяла себя в руки:

– Если вам охота, пошли.

Ребята прогулялись по веселой улице-ярмарке. Старый Арбат давно превратился в городской аттракцион. Тут можно было прокатиться верхом, сняться с живой обезьянкой, заказать свой портрет у художника. Вся улица была заставлена лотками с сувенирами, матрешками, в палатках предлагали военные шапки и морские бескозырки. Все дома, как сплошной магазин, заманивали витринами с модными шмотками, антиквариатом, дорогими спортивными товарами. Видеосалон находился в центре улицы, недалеко от памятника принцессе Турандот. Золотая фигурка принцессы с лицом актрисы Юлии Борисовой сияла возле колонн Вахтанговского театра. Катя никогда не видела спектакля, не смотрела она и фильм «Идиот», где молодая актриса блестяще сыграла роль Настасьи Филипповны. Для Кати она была просто старушкой, которую иногда показывали в дни юбилеев театра и самой актрисы.

В полумраке видеозала все кресла были свободны. Губанов что-то пошептал парню-администратору, и тот, кивнув, быстро выбрал кассету и вставил в гнездо видеомагнитофона. На экране появились пальмы, синие волны южного моря. Затем молодой человек в белом костюме медленно побрел по улицам веселого тропического городка. Он заглядывал в витрины, ему улыбались негры и мулатки. Перед входом в один из домов молодой человек остановился.

Катя напряженно ждала, когда начнется то, чего она боялась. Пока ничего непристойного на экране не происходило. Молодой человек не спеша вошел в дверь. Две раскосые девушки в легких платьицах улыбнулись гостю и сняли с него пиджак. Молодой человек прошел в комнату с небольшим фонтаном и круглым бассейном. Девицы легкими нежными движениями раздели гостя и повели в бассейн. Там они скинули свои платьица и остались только в прозрачных шароварах. Намокнув от воды бассейна, шаровары обрисовали точеные фигуры девушек. Таитянки начали делать гостю массаж. Они массировали его своими крепкими грудками, и гость блаженно улыбался. Катя пыталась закрыть глаза или отвернуться, но ловила в себе желание досмотреть фильм. Массаж принимал все более откровенные формы, но ничего слишком пошлого и животного в этом Катя, к своему удивлению, не находила. Она не знала, что этот вид услуг на Востоке имеет свою давнюю историю и стал частью фольклора. А традиционные, почти ритуальные действия, больше смахивающие на танец, чем на физиологические процедуры, не могут быть пошлыми. Кате повезло. Фильм оказался просто красивым, с большой долей эротики. Грубого и хамского отношения к женщине в нем не показывали.

– Подумаешь, немного потерли парня сиськами, – разочарованно протянул Петя, выходя из зала.

– Классные девчонки. Поедем соревноваться в Таиланд, обязательно схожу на такой массаж, – мечтательно пообещал Губанов.

Ребята распрощались и, напомнив, что завтра им предстоит вечером встретиться для неизвестного дела, разошлись в разные стороны.

Катя брела по Арбату. Фильм вызвал у нее странное и новое ощущение. Такого в себе она еще не знала. На улице зажглись огни. Под гитару запел парень в камуфляжной форме. Он пел почти детским голосом пронзительную песню о том, как чеченцы убили в бою его друга. Тоненький голос, наивные и душещипательные стихи не делали песню и исполнителя смешными. Наоборот, что-то по-настоящему трагическое нисходило на слушающих. Катя постояла возле парня, порылась в кармане и, найдя рублевую монетку, бросила ее в пакет у ног певца. Ей припомнились бездомные малыши в ее родном Питере. Она почти увидела этих маленьких старичков с пустыми зрачками недетских глаз. Вспомнила их безразличие к нормальным «домашним» прохожим. Затем подумала об отце и заспешила домой.