Лорейн Стэнтон - Страх разоблачения

— Мне очень жаль. В смысле, что твой отец…

Он какое-то время изучал ее, потом слегка сжал руку.

— Тебе не надо меня бояться, Гасси.

Она невольно вспомнила их последние часы вместе. Вспомнила, как они любили друг друга, его ласковые слова и нежные прикосновения. И еще она вспомнила его гнев… И все же Гасси знала, что ей действительно не надо его бояться. Ей надо бояться саму себя — и тех чувств, которые грозили вырваться наружу.

— Ты говоришь странные вещи. Я тебя не боюсь. Тони улыбнулся:

— Вот и прекрасно. Тогда выпей со мной.

— Нет, извини. Мне пора домой.

— Здесь рядом есть бар. Это займет несколько минут. Гасси почувствовала, что слабеет, поддается страстному желанию побыть с ним подольше.

— Хорошо, только ненадолго.

Тони взял ее под руку и вывел из шумной галереи на улицу. Гасси остро ощущала его близость, экзотический запах его одеколона, тепло его тела сквозь мягкую ткань его шерстяного пиджака. Она знала, что совершает ошибку, но они уже вошли в бар, и отступать было поздно.

Тони молчал, пока официант не принес им минеральной воды, потом пристально взглянул на нее. Его темные глаза сверкали в полумраке.

— Я читал о твоей свадьбе. Ты счастлива с Ричардом Чандлером, Гасси?

Она прерывисто вздохнула, удивленная его прямотой.

— Ну, разумеется! У нас с Ричардом много общего…

— Ты его любишь?

Его пристальный взгляд обезоруживал ее.

— Пожалуйста, Тони, не надо… Ты меня расстраиваешь. Он медленно протянул руку через стол и коснулся ее пальцев, разбудив в ней воспоминания о других, более интимных прикосновениях.

— Почему, сага? Почему ты прячешься от правды?

— Ты это о чем?

Он тихо рассмеялся:

— О том, что нас тянет друг к другу. Ты ведь тоже это чувствуешь. Я знаю.

Гасси слабо покачала головой:

— Ты ошибаешься. Я замужем…

— За человеком, которого не любишь. Я ведь знаю: ты вышла замуж за Ричарда Чандлера, только чтобы угодить своим родителям.

— Ничего подобного! Все, Тони, мне пора идти: оставь меня в покое, пожалуйста.

— Я хочу увидеть тебя снова, Гасси.

Гасси вдруг охватила такая тоска, что, казалось, ее можно увидеть невооруженным глазом. Она отчаянно пыталась сопротивляться, призвав на помощь остатки своей воли, страшась снова встретиться с ним глазами. Наконец, не в силах больше выдержать эту муку, она вскочила и, как слепая, ринулась из бара, понимая, что только что была на волосок от ужасной ошибки.

Мик Тревис пронаблюдал, как Гасси выскочила из бара и побежала к своей машине, и лениво прикинул, не завела ли примерная вашингтонская матрона любовную интрижку. Разумеется, это не имело никакого отношения к Рику Конти, но Тревис, наловчившись писать свои грязные книжонки, теперь уже невольно обращал внимание на такие веши.

Как только Гасси отъехала, Тревис завел свой «Корветт» и двинулся за ней, соблюдая приличное расстояние, хотя был уверен, что она его не замечает. Было что-то извращенно приятное в слежке за убийцей. Но как ни нравилась Мику эта игра, пора было объявиться и обвинить Гасси в соучастии. Он не сомневайся, что она расколется, как только увидит золотой медальон.

Густое облако табачного дыма висело над огромным залом гостиницы «Мейфлауер». Ужин был съеден, речи произнесены, но Ричард продолжал общаться со своими сторонниками, пожимать руки и искусственно улыбаться. Гасси смотрела на него со стороны, и он напоминал ей клоуна, выступающего перед зрителями, который раскланивался, пряча лицо за нарисованной улыбкой.

Гасси вздрогнула от отвращения и отпила глоток теплого вина. Ричард наверняка будет упрекать ее в недостаточной светскости, но она была слишком занята своими мыслями, чтобы притворяться, будто ее интересует эта кампания. Воспоминание о встрече с Тони все еще жгло ее душу.

Гасси покраснела, припомнив, как его пальцы медленно гладили ее руку. Внезапно все ее фантазии перестали быть пустыми мечтами женщины, испортившей себе жизнь. Она безумно хотела снова его увидеть, но ей мешало чувство долга, воспитанное с детства. О романе с Тони и думать было нельзя.

Но каждый раз. когда Гасси пыталась выбросить Тони из головы, она обнаруживала, что упорно цепляется за воспоминания о нем. Наверное, это судьба, что он снова возник в ее жизни именно сейчас, когда она так несчастлива и разочарована. В другое время у нее нашлось бы больше сил, чтобы сопротивляться. Но сейчас она чувствовала себя слабой и уязвимой, истерзанной перспективой жизни без детей. Ричард ее предал, и это делало мысли о неверности не такими пугающими.