Лорейн Стэнтон - Страх разоблачения

— Ладно, Гасси, — сказал он, — что тебе нужно?

Она немного поколебалась, потом сказала дрожащим голосом:

— Хелен Гэллоуэй покончила жизнь самоубийством. Ты об этом знаешь? — Он кивнул, и она поспешно продолжила: — Ее смерть заставила меня понять, какая драгоценная вещь — жизнь. Я совершила чудовищную ошибку, Тони!

В душе его зажглась искорка надежды, но он резко затушил ее, напомнив себе, что Гасси способна на самое подлое предательство.

— Я тебя люблю, — прошептала она. Тони хрипло рассмеялся:

— Да будет тебе, Гасси! Кончай с этими играми. Просто скажи, зачем пришла.

Она опустила плечи, но продолжала смотреть на него, как будто страшась оборвать ту тонкую ниточку, которая протянулась между ними.

— Я пришла, потому что люблю тебя. Может быть, я опоздала, но я хотела, чтобы ты знал.

Тони смотрел на нее, и надежда боролась с недоверием. Он понимал, что было бы страшно глупо поверить ей. Но разве не глупее прогнать ее, даже не попытавшись?

— Я опоздала, да, Тони?

Он чувствовал себя так, будто заблудился в пустыне, ослаб от жары и жажды и внезапно увидел вдалеке зеленый оазис. Что это — в самом деле спасение или всего лишь мираж, вызванный его отчаянием? Он подошел и сел рядом с ней на диван.

— Ты говоришь серьезно на этот раз, cara? Ты готова провести оставшуюся жизнь со мной?

Она кивнула:

— Но прежде я должна кое-что тебе рассказать. Если после этого ты все еще будешь хотеть меня, я останусь с тобой навсегда.

Гасси видела, как радость сменяет подозрение на лице Тони, и ей казалось, будто что-то умирает внутри ее. Она знала, что не переживет, если потеряет его сейчас. И все-таки она должна была все ему рассказать о Рике Конти.

— Много лет назад я попала в неприятную историю, — начала Гасси. — Я была совсем юной, только что закончила колледж…

Тони нетерпеливо перебил ее:

— Забудь прошлое, сага, оно не имеет значения.

— Нет, имеет. Понимаешь, я… сделала ужасную вещь, а теперь все вышло наружу. Скоро весь мир об этом узнает.

— Что за ужасную вещь?

Гасси глубоко вздохнула и, глядя ему в глаза, рассказала обо всем, освободившись от чувства вины, которое терзало ее долгие годы. Когда она закончила. Тони порывисто обнял ее, и она зарыдала.

— Все хорошо, — приговаривал он. — Забудь об этом. Ты достаточно страдала.

— Как ты можешь так говорить, зная, что я сделала?!

— Ты была молодой, испугалась, хотела защитить подругу. Конечно, это трагедия, но пора себя простить.

— А ты… ты можешь меня простить? Не только за это — за все?

— Я уже простил. сага.

Он наклонил голову и поцеловал ее. Его теплые губы вселяли в нее надежду. Тут Гасси вспомнила про ребенка и слегка отодвинулась от него.

— Есть еще кое-что, — сказала она. — Я беременна, Тони. У меня будет от тебя ребенок.

Его руки упали, он молча смотрел на нее.

— Так вот почему ты ко мне вернулась? Твой муж отказался воспитывать чужого ребенка?

— Нет, я вернулась, потому что люблю тебя. Но даже если бы ты меня прогнал, я все равно сказала бы тебе о ребенке. После смерти Хелен я поняла, что не смогу скрыть от тебя его существование. Жизнь слишком хрупка, чтобы играть такими вещами.

Тони ласково улыбнулся и привлек ее к себе.

— Я люблю тебя, Гасси. Скажи, ты наконец разведешься с Ричардом? Ты позволишь мне быть отцом моему собственному ребенку?

— Да, — коротко ответила Гасси, вдруг почувствовав дивный покой и умиротворение. Наконец-то она поняла, что значит любить и доверять.

На следующий день Диана вышла из лифта на двенадцатом этаже студии и направилась к офису Хауи Блюменталя, старшего вице-президента. Она шла по коридору, не переставая удивляться, что он согласился принять ее: руководители канала исключительно редко общались со своими подчиненными напрямую.

— Входите, миссис Кейси, — пригласила ее секретарша. — Мистер Блюменталь вас ждет.

Когда Диана вошла в роскошный кабинет, Хауи Блюменталь сидел за письменным столом и приветливо улыбался. Его лысина сияла в лучах солнца, которые проникали сквозь высокие окна.

— Добрый день, Диана, — сказал он, поднимаясь и протягивая руку.

— Здравствуйте, Хауи. Спасибо, что вы меня так быстро приняли.

Он пожал ей руку и показал на кожаное кресло.

— Садитесь. Эд Блейк придет с минуты на минуту.

Диана едва не поперхнулась, но послушно села в кресло и сложила руки на коленях. Это надо же быть такой наивной — решить, что Блюменталь захочет поговорить с ней без Блейка! А она еще так гордилась собой, когда обратилась к нему напрямую. Теперь же она чувствовала себя полной идиоткой.