Стюарт Макбрайд - Колыбельная для жертвы

– Завтра? Я хотел…

– Я знаю. Не так легко найти кого-нибудь, кто рискнет продать пушку копу, а? Алек хоть и действует на нервы, но зато молчать умеет. – Хитрюга поднял плечи к ушам. Потом опустил. – Мы ее завтра сделаем. Я обещаю.

Да ладно, что значит еще одна ночь после двух лет ожидания? Ну, проживет она лишние двадцать четыре часа на этом свете, что из этого? Все равно ведь сдохнет.

Логично.

Я кивнул в сторону квартиры:

– Чаю?

– Ты шутишь, наверное? Чай? Когда ты только что вышел на свободу? – Подмигнул. Сунул руку в один из пластиковых пакетов, стоявших у его ног, и извлек пару бутылок. – Шампанское!

Пошел вслед за мной в квартиру, стоял и ждал, пока я снова закрою дверь на все четыре замка, после чего я втолкнул его в гостиную.

Элис стояла посреди комнаты, неестественно выпрямившись. Улыбнулась:

– Дэвид, рада видеть вас снова. Как Эндрю?

– Мы вроде бы договорились на завтра, но я не мог ждать. – Неловко склонился над ней, чмокнул в щеку. Затем поставил одну бутылку шампанского на стол рядом с ноутбуком и стал снимать фольгу с горлышка другой. – У вас найдутся стаканы поприличней?

– Ах да, конечно, пойду посмотрю, что у нас есть, может быть, что-нибудь в шкафу для посуды… – Она направилась в сторону кухни и исчезла в дверях.

Хитрюга уже трудился над проволочной сеткой на пробке, при этом расхаживая по комнате. На одном месте ему не стоялось. Половицы скрипели и стонали под его ногами.

Молчание.

Он посмотрел на экран ноутбука, где Лора Страхан, спускаясь вниз, застыла на середине пролета каменной лестницы, надпись «Пауза» пересекала ее ноги.

– Я… заходил проведать Мишель.

– Ты что, не знал? Два года, и она ни разу не пришла проведать меня. И ни одного письма.

– Она подошла к двери и была вся такая… – Покрутил рукой у себя над головой. – Ну, понимаешь? Волосы всклокоченные, бледная, худая, мешки под глазами. Пила, наверное.

Я снова уселся на свой складной стул:

– И что?

– Выставила дом на продажу. На изгороди объявление висит, большое такое. Хочет перебраться на юг, к сестре.

Да. Ну что… она взрослая женщина. Да и мы теперь вроде как не женаты, так что ли? Может делать все, что захочет. И передо мной не надо отчитываться.

– В этом есть какой-то смысл?

– Просто подумал, что ты захочешь… Я не знаю. – Уставился на бутылку в своей руке. – Эндрю меня вышвырнул. Несомненно , это все не из-за него, а из-за меня. Говорит, что он задыхается. – Жирные пальцы обхватили горлышко бутылки и сжали его так, что суставы побелели, как кость. – Он, черт возьми, от меня задыхается…

В дверях кухни появилась Элис, несла в руках три бокала для вина.

– Кто от кого задыхается?

– Бойфренд Хитрюги бросил его.

Его нижняя губа оттопырилась, он покачал головой.

– О, Дэвид, мне так жаль. – Похлопала рукой по спинке раскладного стула. – Садись сюда, ты должен все мне об этом рассказать.

О господи, приехали.

– Может быть, позже. – Мясистая лапа провернула пробку, потянула за нее. Пробка пумкнула , вылетая из бутылки, вслед за ней потянулся завиток бледного газа.

Он наполнил два бокала, потом полез в пластиковый пакет и протянул мне банку газировки.

Все правильно. Я щелкнул язычком банки и наполнил свой бокал ярко-оранжевым шипучим соком.

Хитрюга поднял свой:

– Тост – за Эша, за друзей. И за свободу.

За месть…

Чокнулись.

Он сделал глоток. Всосал сквозь зубы воздух. Слегка вздрогнул. Потом сел на стул. Сгорбился:

– Чертов Эндрю. Два года. Два проклятых года. Я всем рассказал о наших с ним отношениях.

– Нет, не так… А вот так… так будет хххаа… хорошо. – Хитрюга мигнул сначала одним глазом, потом другим, потом сел на корточки, прижав колени к животу, и упал вперед, где так и остался стоять, опираясь на локти и колени. Задницей вверх. На нем не было ничего, кроме пары черных трусов «Келвин Кляйн». Он постоял немного, потом покачнулся и свалился на бок. Поверх нового ковра была постелена простыня, этого, как оказалось, было вполне достаточно. По крайней мере, у него была подушка. Добавить к этому пару банных полотенец вместо одеяла, и…

Не так чтобы замечательно, но после всего того бухла, которое мы уговорили, он наверняка ничего не заметит. В ванной кто-то громко блевал, чаша унитаза усиливала звуки, эхом разносившиеся по всей квартире.

Хитрюга пару раз дернулся, затем испустил длинный глухой стон. Потом последовала пауза. Засопел.