Виктор О'Райли - Забавы Палача

В каждого из телохранителей Моро было выпущено в среднем по семь пуль. Странно, что это никак не выходит у него из головы. Он опять поднес к глазам полевой бинокль. Ничего, черт возьми.

Шеф криминальной полиции вылавливал муху из своей чашки с чаем, когда ему доложили о стрельбе на Беренплац. Он оставил муху в покое и принялся размышлять, как бы ему получше распять ирландца. Пасха прошла, но все равно время года было подходящее, и три креста на вершине Гюртен выглядели бы впечатляюще. Фицдуэйну он отвел бы почетное центральное место, а по обеим сторонам пригвоздил бы Медведя и фон Бека. И не снимать их с креста, даже спустя три дня. Пусть красуются, пока не сгниют — будут знать, как устраивать беспорядки в таком спокойном городке, как Берн.

Шеф криминальной полиции расстелил на столе кусок ткани и порылся в ящиках стола в поисках оружия, которое нуждалось бы в чистке. Он нашел четыре револьвера и положил их с левой стороны, а справа разложил принадлежности для чистки. Он взял в руки девятимиллиметровый SIG и осмотрел его. Револьвер был безукоризненно чистым, тем не менее он его почистил — он любил запах ружейной смазки. Впрочем, он любил все, что имело отношение к оружию, кроме тех случаев, когда люди использовали его друг против друга.

Ему хорошо думалось, когда он занимался чисткой оружия и сегодняшний день не был исключением. Наверное, хватит размышлять о тройном распятии и стоит серьезно взглянуть на то, что делается на Кирхенфелдштрассе. Ясно, что расследование, ведущееся в обычном порядке, не дало пока никаких результатов. Пора ему серьезно заняться Проектом К.

Четыре револьвера были вычищены, но лежали перед ним в разобранном виде. Он закрыл глаза и собрал их вслепую. После этого он прикрепил SIG к наплечному ремню и вызвал машину.

Пробыв сорок пять минут в обществе участников операции под названием Проект К, шеф криминальной полиции решил, что жизнь коротка, а он слишком стар, чтобы вникать в проблемы искусственного интеллекта и экспертных систем. Основные положения он для себя уяснил, но когда Хенсен перешел к техническим подробностям и начал рассуждать о вводных устройствах, логической последовательности, шеф закатил глаза. Вскоре, удобно откинувшись на спинку стула, он задремал. Хенсен не поверил, что шеф мог в самом деле уснуть и решил, что он погрузился в глубокие раздумья.

Раздалось похрапывание. Издаваемые звуки были мелодичными и напоминали бернсдойч [27] [27] Бернский диалект. , что навело Фицдуэйна на размышления о том, что язык, на котором говорит человек, находит отражение в его храпе. Любопытно, итальянец храпит так же, как китаец, или нет?

Шеф открыл глаза. Он уставился на Хенсена, который стоял перед ним с полуоткрытым ртом и указкой в руках.

— Всю эту галиматью можешь рассказывать группке длинноволосых, немытых и прыщавых студентов, — рявкнул шеф, — а я пришел сюда, чтобы поговорить об убийствах. По всему городу — трупы, и я должен это остановить, даже если мне придется собственноручно заняться этим.

— Угу, — пробормотал Хенсен и сел на место.

— Послушайте, — проговорил фон Бек успокаивающим тоном, — может, будет проще, если вы спросите у нас о том, о чем вам хотелось бы узнать.

Шеф наклонился вперед:

— Я хочу знать, как близко вы приблизились к подозреваемому или хотя бы к кругу подозреваемых лиц?

— Очень близко, — ответил шеф-инспектор Керсдорф.

— Дни, минуты, часы? Очертите временные рамки. Керсдорф посмотрел на Хенсена, который откашлялся перед тем как ответить:

— Сорок восемь часов, но, возможно, уложимся и в двенадцать.

— Что же вас сдерживает? — спросил шеф. — Я думал, вы работаете на сверхбыстрых компьютерах.

— Сам процесс не займет много времени, — ответил Хенсен. — Нас сдерживают три фактора: сбор сведений от людей, закладка данных в компьютер и человеческий интерфейс.

— Что вы понимаете под человеческим интерфейсом? Я полагал, компьютер думает сам.

— Мы не сидим без работы, — возразил Керсдорф, — компьютер обобщает и анализирует данные, думает, если хотите, но только в рамках, определенных нами. По мере накопления данных он учится, но мы сами должны, по крайней мере на первом этапе, определять то, что является важным.

Шеф издал неясный звук. Он с трудом представлял себе, как эта чертова машина может думать, но решил, что на данном этапе не имеет смысла сравнивать ее с человеком. Ему надо было убедиться в эффективности всей этой затеи. Стоит ли игра свеч? Или поступить как Понтий Пилат — умыть руки, а кашу пусть расхлебывают Федеральная полиция и власти кантона?