Нения Кэмпбелл - Страх

Она смотрела на его коня с чувством паники, ее кожу все еще покалывало там, где он коснулся ее, как будто прикосновение Гэвина оставило клеймо. Она передвинула свою королеву, чтобы забрать его коня, и он захватил провинившуюся фигуру своим слоном, поставив черную королеву на свою сторону стола.

— Это был очень плохой ход, моя дорогая. На самом деле, хуже некуда. Ты должна была позволить мне забрать ладью.

— Я не хотела, чтобы ты забирал их.

Гэвин рассмеялся.

— Ты не можешь защитить всех. Игра ведется не так.

— Я могу попробовать.

— Боже, боже. Такая идеалистка. Тебе стоит научиться быть более хладнокровной, если хочешь победить меня в этой игре.

Вэл передвинул еще одну пешку.

— И что мне делать?

— Быть готовой пожертвовать всем, заплатить любую цену, чтобы победить.

«Думаю, прошло уже достаточно времени. Я выпила более чем достаточно кофе, чтобы сделать перерыв, не вызывая подозрений».

— Звучит довольно жестоко.

— Шахматы — жестокая игра.

Значит, они согласны хоть в чем-то.

— Опять убегаешь от меня, Вэл? — Сердце Вэл остановилось. На одно ужасное, иррациональное мгновение она подумала, что он использовал свой интеллект шахматного мастера, чтобы прочитать ее с той же сверхъестественной точностью, какую использовал в шахматной партии. Но нет, он говорил об игре, всегда об игре, двигая свою пешку ближе к той, которую она только что передвинула.

— Конечно, — ответила она. — Ты только что лишил меня королевы.

— Ах, да. Хорошо. Просто помни, — сказал он ей. — Если ты побежишь от меня, я буду преследовать.

Игра продолжалась, она забрала несколько его фигур, он — еще больше. Никакого вопроса, кто победит; вопрос только в том, когда. Гэвин за короткое время захватил обоих коней, слона и ладью. Вэл смотрела на доску слегка остекленевшими глазами, наблюдая за тем, как у нее забирают фигуры одну за другой, а затем резко села.

Его королева была открыта, а ее оставшийся слон находился в идеальном положении, чтобы взять ее.

Была ли это ловушка? Лицо Гэвина, когда она посмотрела на него, ничего не выражало. Идеальное бесстрастное лицо; он, вероятно, обыграл бы ее и в этой игре. Должно быть, это ловушка. Он был слишком хорош, чтобы совершить такую ошибку. И все же ей было интересно. Потому что каждый, даже мастер, может совершать глупые ошибки…

И тут она увидела это.

Пешка, простая пешка, которую он протащил на ее сторону доски несколько ходов назад. В то время она не обращала на нее особого внимания, так как была очень занята отражением атак на более важные фигуры, и пешка неуклонно продвигалась все это время. Если она возьмет его королеву, пешка превратиться в любую фигуру, и она проиграет. Если она возьмет его пешку, он захватит ее слона, и она проиграет.

У нее просто не осталось вариантов. В любом случае, это был шах и мат.

Именно тогда в ней что-то щелкнуло, и она уставилась на доску, превратившуюся для нее в подобие минного поля, куда не ступи везде смерть. Ее преследователь тоже любил такое систематическое уничтожение, преследуя ее с жадностью, граничащей с садизмом.

Вэл потянула себя за край футболки.

— А где у тебя ванная?

Ее вопрос заставил его снова рассмеяться. Более легкий смех, чем раньше, менее угрожающий, что заставило ее задуматься, не вообразила ли она зловещие черты, которые приписывала ему. Но Вэл знала, что это не так, и не была уверена, что пугало ее больше: его переменчивый темперамент или его способность скрывать это.

— Средняя дверь, — сказал он, закидывая руки за голову. — Второй этаж. Не задерживайся.

( Если ты побежишь от меня, я буду преследовать ).

Комнаты наверху были так же по-спартански убраны, как и внизу. Несмотря на относительно большой размер дома, Гэвин, похоже, не интересовался личными вещами. За первой дверью был шкаф, пустой, если не считать нескольких зимних пальто и горстки чистящих средств.

Следующая дверь оказалась обещанной ванной, которая была безупречно — почти одержимо — чистой. Она закрыла дверь с громким стуком, который наверняка донесся бы вниз по лестнице.

За третьей дверью находился кабинет. Должно быть, первоначально это была спальня, потому что боковая дверь соединялась с соседней комнатой, которая на самом деле была спальней. Сдвоенные спальни.

Вэл огляделась. Половину стены занимал старинный письменный стол, сделанный из ароматного дерева, напоминавшего средневековый лес. Стул, стоявший перед ним, был анахронично современным. На полках стола стояли старые книги, некоторые из которых она узнала (в том числе эту ненавистную пьесу «Тит Андроник»), другие были загадкой.