Джон Дуглас - Убийца сидит напротив - как в ФБР разоблачают серийных убийц и маньяков

- Но, знаете, я-то остался жить. Мне нужно было налаживать собственную жизнь. А крыши над головой-то у ме­ня и не было. Дженет и Батч предложили пожить у них. Я получил деньги [по завещанию матери], и это была целая куча, а они предложили пожить с ними вместе, ну и...

Было совершенно очевидно, что серьезной эмоциональной привязанности этот человек не испытывал ни к ко­му. И это в том числе объясняло ту легкость, с которой он убивал.

- Вы быстро промотали эти деньги?

- Ну да, купил пару машин и кое-какое малярное оборудование. Я тогда типа маляркой занимался: жилые дома, всякое такое.

-А еще?

-А еще навалом наркотиков и алкоголя.

- Наркотики и алкоголь. Теперь вернемся к тому самому аллигатору. Похоже, наступило «время кормежки». Как вы думаете? Все сошлось, все вас провоцировало? То есть очень многое: депрессия, вы злитесь, а тут ваши дру­зья -живут вместе, тут же их дочка. Вы пьете и сидите на наркотиках, может, это и стало причиной вашего преступ­ления, что скажете?

- Не стану валить все содеянное мной на наркотики и алкоголь. Я же только так, типа для развлечения. Но, ду­маю, если забраться поглубже, то убийство Кары Радд было больше, чем-то вроде мести, чем воплощением моих фантазий. Отчасти и этим, конечно, но, знаете, я просто хотел отомстить.

- Расскажите мне о мести.

- Про меня много чего рассказывали в телефонных разговорах, а тут Дженет в один прекрасный день ни с того ни с сего меня из дому выставила. Я решил, что это из-за Кары, и думаю: «Ну, ребята, я для вас столько всего сде­лал, машину вам купил и кучу всего другого, а вы меня вот так из дому вышвыриваете». Теперь-то мне понятно, это я в оправдание Дженет говорю, короче, понятно, что я тогда пошел вразнос. Сам я этого не замечал: я же был алко­голик, наркоман, все такое. Я просто веселился, но ее это достало. Достало все это так, что она решила меня вы­ставить, да так и сделала. И вот тогда это превратилось в типа месть. Иду это я однажды и вижу: эти девочки по улице идут к городскому автобусу, чтобы в школу ехать, как всегда по утрам. Ну и предложил подбросить их до шко­лы.

- Вы уже тогда были готовы напасть на них? Или так, тренировались?

- Ну, в тренировку это превратилось чуть позже. Привез я их к школе, высадил, все такое. Потом Никки заходит в школу, выходит, они там с подружками развлекаются, все дела, а потом девчонки говорят мне, что хотят сегодня прогулять уроки. Ну, я привез их на речку, к тому заброшенному дому, и... Ну, в общем, это была типа тренировка. Потом, через час примерно, отвез их обратно в школу. Они прогуляли два первых урока. Но все было тихо, родителям из школы не позвонили, просто прогуляли уроки, и всё.

И опять-таки сам он никак не виноват в том, что его тогда ни в чем не уличили.

- И через сколько дней вы... ?

- Ох, точно не помню, может, через месяц или полтора.

Действительно, через полтора месяца, когда деньги у него кончились, а подруга выгнала из своего дома.

- И она ведь была привязана к вам, верно? Даже называла «дядей Джо», так?

- Нуда, я знал Кару довольно давно. Мы с ней даже в карты играли, я ей поддавался.

- Каким ребенком она была?

- Она была очень энергичной. Зверушек всяких домой любила таскать. Но еще и очень упрямой, если во что-то верила, то твердо стояла на своем. Отстаивала свои убеждения. Ценное такое качество для любого человека, по­нимаете?

Да, Кара воплощала собой все то, на что Кондро был неспособен.

-Такзначит, на преступление вы пошли из мести, чтобы причинить боль матери?

- Да, в итоге к этому все и свелось.

Он в очередной раз попытался рационально объяснить свои намерения задним числом. Дело было не в мести. Джозеф совершил бы преступление так или иначе, вне зависимости от ссоры с Дженет. И это Кондро уже проде­монстрировал.

Стремление отомстить время от времени испытывают все, но большинству людей удается подавлять и кон­тролировать такие порывы. Убийства из мести на самом деле обычно бывают разовыми, а не серийными. У них есть свои характерные особенности, в силу которых их относят к одной из двух категорий: наказание лица, которое убийца считает виновным в нанесении вреда или оскорблении, или же месть целому сообществу, как в случаях школьных стрелков. Однако сексуальные маньяки обычно не нуждаются в таком мотиве, как месть. Как со всей очевидностью свидетельствует случай Кондро, они и так уже по уши увязли в собственных навязчивых идеях.

Для серийных убийц, утверждающих, что ими движет месть, обычно бывает характерна определенная форма эмоционального вымещения. У Ричарда Лоуренса Маркетта, с которым мы беседовали в тюрьме штата Орегон в Сейлеме, был неудачный опыт попытки знакомства с женщиной в баре. Решив, что его отвергают все, он приступил к мщению. Познакомившись с другой женщиной, он изнасиловал ее, задушил и расчленил труп в своей ванной ком­нате. Его приговорили к пожизненному, но в 1973 году, после 11 лет заключения, освободили условно-досрочно за примерное поведение. Я вспоминал об этом деле, когда обследовал Джо Макгоуэна.