Ирина Глебова - Оборотень

Конечно, аттракционы для Грини были только предлогом. Хотя… Он сразу же попросил у Сергея прокатиться на «чёртовом колесе». Серёжа не понял, и когда Гриня показал, засмеялся.

— Это же колесо обозрения! Почему вы его так назвали — «чёртово»?

— Так это называлось в моё детство…

Так его называла бабушка — «чёртово колесо», — и очень любила кататься. А Гриня боялся. Он боялся высоты, боялся, что кабинка остановится на самом верху и не опустится больше никогда. Боялся, что оборвётся и полетит вниз. Боялся, что не успеет зайти на ходу и его потащит «чёртово колесо» за одну ногу. Боялся, что соскакивая, опять же на ходу, упадёт и разобьётся… Он плакал и просил бабушку не кататься. Она качала головой: «Экий ты трусишка! Учись быть смелым». И тащила его за руку — мощно, крепко. Крупная грузная женщина с забранными в пучок пегими волосами, с тяжёлым лицом и пористой кожей. Маленького, худого, белобрысинького мальчика. В усмерть испуганного…

Когда кабинка «чёртового колеса» преодолела половину подъёма и пошла к верхней точке, у Грини быстро-быстро заколотилось сердце, закружилась голова. Отголосок детского страха… Но он уже давно научился справляться со всеми бывшими своими химерами. А мальчик — умничка! — всё подробно рассказывал и показывал: как раз то, что ему было нужно.

— Вон там, глядите, центр города. Здание полукруглое видите? Это вокзал железнодорожный. А вот окружная трасса. А это река, слева. В самом широком месте — видите? — гидропарк. Он тянется и незаметно переходит в лес. Там уже и заблудиться можно. Правда, ненадолго: всякие базы отдыха, летние лагеря и детсадиковские дачи кругом. А справа — новостройки.

Пока колесо медленно довело их кабинку до вершины, недолго покачало там и так же медленно пошло на снижение, Гриня успел всё хорошо рассмотреть, запомнить и сориентироваться.

Потом они прокатились на американских горках. Эта штука очень Грине понравилась. Резкое чередование взлёта и падения, иллюзия риска возбуждали. Но он сделал вид, что ему плохо, кружится голова, тошнит.

— Ох, нет! Это для вас, смелых мальчиков. А меня совсем растрясло.

И замахал руками, отказываясь от Сережиного любимого «Сюрприза».

— Что ты, нет! Это, небось, ещё страшнее горок? Но ты, Серёженька, на меня не смотри, иди, катайся.

— А вы?

— Я подожду. Или… вот, заверну в кустики. Что-то меня мутит, да и в туалет хочется.

Застеснялся.

— А вон там есть туалет, платный, — показал Серёжа.

— Зачем же деньги тратить на такое? Я и так, по-простому, не привыкать.

— Ну тогда я два раза прокачусь, ладно? — спросил Серёжа.

— Конечно. Да ты за меня не беспокойся: катайся, в автоматы играй. Я тебя сам разыщу.

В кустах Гриня и вправду оправился. А потом, коротко оглянувшись, быстро пошёл в сторону сцены — своего недавнего обиталища.

Вчера, уходя с Игорем, он не мог взять то, что там припрятал. Теперь же, проскользнув в знакомую комнатку и прикрыв за собой дверь, он достал из щели за прогнившими панелями свёрток в целлофановом пакете. Здесь хранилось его главное богатство: три ножа — два хирургических и скорняжный, а ещё шприц и ампулы с лекарством.

Такие лекарства не купишь в аптеке. Может, только на чёрном рынке, но это — опасно. Ценные лекарства, редкие. И шприц отличный, тяжёлый, стеклянно-железный. В аптеках, правда, навалом лёгеньких одноразовых. Но его, Грининым, пациентам, всё равно — будет занесена им инфекция или нет… А ему этот шприц очень нравится. Это ещё бабушкин шприц. Бабушка именно им колола его, Гриню. Очень любила это делать…

— Ну что, Вик, прочитал?

— Да. — Викентий сложил газету, легонько отбросил её на край стола. — Неплохо пишет этот парень, Лунёв. Доходчиво.

— Вот уж верно, — Миша Лоскутов состроил трагическую гримасу. — Жалко бедных бомжиков.

Майор Викентий Кандауров и капитан Лоскутов делили свой рабочий кабинет на двоих. Формально были они начальник и подчинённый, фактически — давние друзья. Работали всегда в одной команде. Вот и теперь, дело, которое они расследовали, напрямую было связано с нашумевшей бомжевой облавой. Потому Викентий поморщился, сказав:

— Их и в самом деле жаль. Не всех, конечно. А во время облывы глупостей и вправду наделали много. Но разве за всем уследишь, акция по всему городу шла одновременно. И не только наша милиция: ОМОН, национальная гвардия… А там парни крутые, мы им не указ…

— Но цель оправдывает средства!

— Ты, Миша, иезуит, оказывается! — Кандауров иронично поцикал языком. — Какое звание в ордене имеешь?