Лиза Гарднер - Час убийства

— Жуткое место, — пробормотал Эннунцио, когда справа появился первый грязевой канал и зловеще зазмеился среди деревьев.

Мак и Кимберли промолчали.

На болоте все становилось громадным. Кимберли четвертый раз нагибалась, петляя по густому лесу искривленных кипарисов и густого можжевельника. Стволы деревьев достигали в толщину двух обхватов. Некоторые листья были больше ее головы. Кое-где ветви деревьев и лозы дикого винограда сплетались так густо, что Кимберли приходилось снимать рюкзак, дабы иметь возможность протиснуться.

Солнца не было видно, оно лишь мерцало сквозь высокий полог леса. Кимберли, Мак и Эннунцио шли в тишине. Шаги их по вязкой почве не были слышны, густой запах застойной растительности заполнял ноздри и вызывал тошноту.

Кимберли подумала, что в другое время, при других обстоятельствах нашла бы болото красивым. Ярко-оранжевые цветы кампсиса росли повсюду. Великолепные синие бабочки носились в солнечных лучах среди деревьев. Десятки зеленых и золотистых стрекоз мелькали вдоль их тропинки легкими цветными вспышками среди сгущавшейся темноты.

Однако больше всего Кимберли сознавала опасность. Груды сухой листвы у корней деревьев были превосходным укрытием для спящих змей. Хищные лианы толщиной с ее руку обвивали деревья тугими, удушающими кольцами. На вырубках старые, трухлявые пни усеивали мрачный ландшафт словно бесконечные ряды миниатюрных надгробий. Земля там, видимо, была пропитана водой, из нее с хлюпаньем выскакивали жабы и саламандры, спасаясь от приближавшихся шагов.

В темных уголках болота бродили животные. Кимберли не видела, но слышала их. Олени, медведи, рыси? Она не имела понятия, но подскакивала при любых отдаленных звуках и чувствовала, как на затылке шевелятся волосы.

Температура воздуха, должно быть, приближалась к сорока градусам. И все-таки Кимберли познабливало.

Первым в их маленькой группе шел Мак. За ним Кимберли, следом — Эннунцио. Мак старался держаться тропинок между двумя немощеными дорогами. Поначалу эта тактика казалась удачной. Но заросли и тесно растущие деревья зачастую делали проход невозможным, поэтому они начали слегка отклоняться то вправо, то влево. Потом им приходилось идти то одним, то другим обходным путем. У Мака был компас. Вероятно, он знал, где они находятся. Однако, по мнению Кимберли, они находились во власти болота. Шли там, где было можно, пробирались там, где было можно. И все чаще тропа уводила их в мрачные, гнилые места, где ветви деревьев переплетались гуще, и они протискивались боком между ними.

Они почти не разговаривали. С трудом пробирались между горячими влажными лианами, высматривая, нет ли сломанных веток, утоптанной земли или поврежденных растений. Это свидетельствовало бы о том, что там недавно проходил человек. Делая повороты, они давали один свисток или окликали Тину Крэн. Они перелезали через громадные, сваленные молнией деревья, петляли среди валунов, с трудом продирались сквозь колючую чащу.

Тем временем их драгоценный запас воды уменьшался и уменьшался. Дыхание становилось тяжелым, шаги нетвердыми, руки начали заметно дрожать от жары.

Во рту у Кимберли пересохло — верный признак того, что пила она недостаточно. Она чаще спотыкалась, что вынуждало ее хвататься за ветви деревьев и спутанные кусты. Пот жег глаза. Желтые мухи кишели возле лица, пытаясь попировать в уголках губ или за ушами.

Кимберли уже не знала, долго ли они идут. Казалось, она вечно находилась в этих курящихся паром джунглях, протискивалась сквозь густую влажную листву и натыкалась на очередную стену лиан, шиповника и кустов.

Вдруг Мак поднял руку.

— Слышала? — спросил он.

Кимберли остановилась, прерывисто вздохнула и напряженно прислушалась. Вот, всего на мгновение. Голос, который донес ветер.

Мак повернулся, его потное лицо выражало торжество и вместе с тем озабоченность.

— Откуда он донесся?

— Оттуда! — Кимберли указала направо.

— Нет, скорее оттуда. — Мак указал вперед и нахмурился. — Проклятые деревья, они рассеивают звук.

— Все же где-то в той стороне.

— Пошли!

И тут Кимберли внезапно осознала то, отчего во рту у нее окончательно пересохло.

— Мак, где Эннунцио? — спросила она.

— Говорю вам, четвертая девушка. Тина Крэн, брошена где-то на болоте Дисмал-Суомп.

— А я говорю — у вас нет никаких полномочий в этом деле.