Лесли Горвиц - Формула смерти

Чем больше Майкл думал об этом, тем больше радовался, что Валери вызвалась отвезти его к отцу — будет гораздо легче разговаривать с Магнусом в ее присутствии, хотя, конечно, ей здорово достанется за то, что она привезла его на остров. Но Валери, казалось, ничто не волновало. Скорее всего, ее отношения с родителями вступили в такую фазу, когда одной провинностью больше, одной меньше — не имело значения.

Они шли по утоптанной тропинке, по обе стороны которой в тени сосен расположились дома богачей.

Валери остановилась.

— Вот и пришли, — сказала она. — Как вам нравится наше бунгало?

Открылся большой, выкрашенный коричневой краской дощатый дом с верандой, на которой Майкл разглядел стол, четыре металлических белых стула и гриль. Он не походил на те дома, мимо которых они только что шли, оставаясь старомодным и в то же время производя приятное эстетическое впечатление. Такой летний домик Майкл хотел бы когда-нибудь заиметь.

Окна были открыты, но дверь заперта.

Валери пришла в недоумение:

— Он никогда не запирает двери, если, конечно, находится здесь. А где ему еще быть?

— Может быть, он на пляже.

— Нет, там его не было. Куда же он запропастился? Здесь некуда пойти!

С задней стороны дома была еще одна веранда. Она оказалась открытой, и они вошли в дом.

— Привет, папа! Где ты? К тебе пожаловали гости!

Они вошли в гостиную, так и не дождавшись ответа, и увидели доктора Магнуса. Его глаза сделались красными, лицо исказила гримаса, он смотрел прямо на них, но вряд ли видел.

— О Господи! Папа! — закричала Валери. — Тебя надо срочно в больницу!

Магнус встал со стула, зашатался, и, когда она протянула руку к телефону, он все-таки умудрился схватить ее за запястье.

— Скверная девчонка, — пробормотал он. — Очень скверная девчонка.

Майклу бросилась в глаза наполовину выпитая бутылка скотча, раскатившиеся по столу и полу таблетки, — красные, голубые, желтые, — похожие на конфетти. Рядом лежал пистолет.

Уже в гидросамолете, следовавшем к Файр-Айленду, Фонтана взялся за статью, которую с его слов написал Берни Кук. «Ньюс» преподнесли ее под огромным заголовком на первой странице. Это имело смысл, учитывая огромный интерес публики к убийце-маньяку, известному под именем Мясника.

Уже несколько недель в адрес полиции сыплются упреки — это неудивительно. Они арестовали после отчаянной перестрелки торговца наркотиками Джерри Альбинезе, а через несколько часов тот умер естественной смертью. В полиции сказали, что его сердце не вынесло неволи. Тем временем другие мафиози продолжают усыпать трупами улицы Бруклина и Квинса, а отпетые мерзавцы — продавать героин и крэк нашим детям в школьных дворах.

Преступление в этом городе стало таким обычным явлением, что мы перестали верить в нашу полицию.

Но есть такие страшные преступления, в возможность которых наш разум отказывается верить. Как, спрашиваем мы себя, может человек сначала изнасиловать, убить, а потом разрезать тело на куски, будто это мясо, купленное в соседнем супермаркете! Но этот человек — реальность! Он существует и разгуливает на свободе, увеча свои жертвы так, что их потом невозможно опознать. Возникает естественный вопрос: куда смотрит полиция, и почему проходят дни, а маньяк до сих пор не за решеткой?

Появились хорошие новости. Из конфиденциальных источников мне стало известно, что расследование, которое возглавляет самый умный и смелый полицейский нашего города — инспектор Ларри Колер, вот-вот схватит безжалостного убийцу, известного под именем Мясника, на счету которого не один десяток жертв. Если те, кто меня информировал, сказали правду, и Мясник вскоре предстанет перед судом, готов биться об заклад, что Ларри Колер станет нашим очередным комиссаром полиции, и, если вам интересно мое личное мнение, случится это совсем скоро.

Теперь все зависело от того, насколько эффективными окажутся препараты Шэннона. Фонтана надеялся, что через неделю они выпустят в свет новое, переработанное издание Дэвида-Дэниела, где он даст свое последнее представление. Главная их цель — Гейл Айвз, но могут быть и другие. Майкл Фридлэндер, например, если у него не хватит здравого смысла убраться в свой Мэн или Нью-Гемпшир, одним словом, туда, откуда он сюда явился.

Потом, когда Дэн сделает свое дело, Колер положит конец его существованию раз и навсегда.