Дэшил Хэммет - Частный детектив. Выпуск 2

В тот момент, когда открылась входная дверь, я уже освободил правую руку и вытащил из рта подушку.

Тело по–прежнему было оплетено шнуром, хотя не слишком туго. Стараясь хоть немного смягчить падение свободной рукой, я обрушился вместе со стулом вперед. Ковер был толстым. Я ударился лицом, тяжелый стул — на спине, но моя правая рука была свободна и схватила пистолет.

В тусклом свете холла я увидел силуэт мужчины и блеск металла в его руке. Я выстрелил. Мужчина схватился обеими руками за живот и, сложившись вдвое, осел на ковер.

С ним было покончено; но до конца игры было еще далеко. Я боролся с опутывающим меня шнуром, а перед моим мысленным взором стояла картина того, что меня ждет.

Девушка подменила акции и спрятала их под диван — в том, что это так, у меня не было сомнений. Она намеревалась вернуться за ними до того, как я освобожусь. Хук, однако, вернулся первым, и она должна будет изменить план. Скорее всего, она теперь скажет китайцу, что акции подменил Хук. Что тогда? Ответ был один: Тай вернется за акциями. Тай знает, что у меня есть оружие, но ведь они говорили, что акции стоят сто тысяч долларов. Достаточно, чтобы заставить их вернуться.

Я избавился от последних уз и подошел к дивану. Под ним лежали акции: четыре толстые пачки, перехваченные резиновыми кольцами. Я сунул их под мышку и подошел к мужчине, который умирал на пороге комнаты. Револьвер лежал у него в ногах. Я вытянул его в холл. Там я задержался, чтобы подумать.

Девушка и китаец, скорее всего, разделятся. Один из них войдет через парадный, другой — через черный ход. Для них это самый надежный способ покончить со мной. Я же должен ждать их возле одной из дверей. Глупо было бы выходить на улицу. Именно на это они и рассчитывали — я выйду и попаду в засаду.

Я должен был найти какое–то место, где я мог бы притаиться и наблюдать за парадной дверью, ожидая. В конце концов им надоест ждать, когда я выйду, и они явятся.

Холл двери был освещен светом уличных фонарей, падающим через окно. Лестница, ведущая на второй этаж, отбрасывала на часть холла треугольную тень, достаточно темную для любых целей. Я опустился на корточки и стал ждать.

Я располагал двумя револьверами: один дал мне китаец, другой я забрал у Хука. Я сделал один выстрел, значит, в моем распоряжении оставалось еще одиннадцать, разве что какой–нибудь из револьверов был использован ранее. Я взял револьвер, который дал мне Тай, и на ощупь проверил барабан — там была только одна гильза! Тай не желал рисковать. Он дал мне только один патрон — тот, которым я уложил Хука.

Я положил револьвер на пол и проверил тот, который взял у Хука. О да! Китаец действительно не хотел рисковать! Он разрядил револьвер Хука, прежде чем вернуть его после ссоры. Я был в западне! Один, безоружный, в чужом доме, в котором вскоре две особы будут охотиться на меня. И то, что одна из них женщина, не успокаивало меня — рыжая не менее опасна, чем китаец.

В первый момент мне захотелось попросту слинять: мысль оказаться снова на улице была приятна, но я тут же отбросил ее. Это было бы глупостью, да еще какой! Тогда я вспомнил об акциях, которые были у меня под мышкой. Они — моя единственная защита, и если я хочу, чтобы они принесли мне пользу, я должен их спрятать.

Я покинул треугольник тени и пошел наверх. Благодаря проникающему с улицы свету в комнатах наверху было совсем светло. Я переходил из комнаты в комнату в поисках места, где мог бы спрятать акции. Но когда внезапно где–то скрипнуло окно, как будто его шевельнул сквозняк от открывающейся двери, акции все еще были у меня под мышкой.

Мне не оставалось ничего другого, как выбросить их через окно в расчете на то, что мне повезет. Я схватил подушку с какой–то кровати, содрал белую наволочку и сунул в нее добычу. Потом, высунувшись из окна, осмотрелся, ища в темноте подходящее место. Я хотел бросить сверток так, чтобы не вызвать шума.

И тут, вглядываясь в темноту, я обнаружил нечто лучшее. Окно выходило в узкий двор, а на противоположной стороне стоял дом, похожий на тот, в котором я находился. Дом этот был такой же высоты, с плоской, крытой железом крышей. И крыша была достаточно близко, чтобы я мог забросить на нее подушку. Я бросил. Она исчезла за краем крыши, тихо прошуршав по кровельному железу.

Тогда я зажег все лампы, закурил сигарету и уселся на кровати, ожидая, когда меня поймают. Я мог бы подкрасться к моим противникам в темноте и сцапать кого–нибудь, но прежде им, скорее всего, удалось бы меня застрелить. Нашла меня девушка.