Рэймонд Чандлер - Опасность – моя профессия

Я оттолкнул коротышку от себя, и он с шумом растянулся рядом со стулом, начав яростно лягать его. Высокий рассмеялся:

– Не радуйся, пушка без бойка.

– Послушай, – обратился я к нему проникновенно, – я немного выпил, но все же соображаю достаточно хорошо. Поэтому давайте покороче: что вам от меня нужно?

– Еще раз говорю тебе, что в револьвере нет бойка, – ответил «Белоносый», игнорируя мое миролюбие. – Попробуй и убедишься. Я никогда не даю Фриско заряженную пушку. Он слишком... нервный. Между прочим, должен признать, что руки к тебе не зря приделаны – умеешь ими кое-что...

Фриско сел на полу, снова плюнул на ковер и заблеял, что, наверное, должно было изображать смех. Я повернул дуло револьвера вниз и нажал курок.

Раздался сухой щелчок, выстрела не было, хотя в барабане виднелись патроны.

– Мы не собираемся делать тебе ничего плохого, – успокоил меня «Белоносый», – на .этот раз, по крайней мере. Может быть, в другой раз... Кто знает. А может, сумеешь понять нас с полуслова? Речь о том, чтобы ты перестал интересоваться делами молодого Джетера. Понял?

– Нет.

– Не собираешься воспользоваться добрым советом?

– Добрые советы ценю... Но кто он такой, этот молодой Джетер?

Мой вопрос не позабавил его, скорее наоборот. «Белоносый» погрозил мне своим кольтом.

– У тебя дырявая память, приятель. Обратись к лекарю. И еще, сделай что-нибудь со своими дверьми – они у тебя сами по себе открываются. Фриско стоило только дунуть на них.

– Это я могу понять, – ответил я ему.

– Пусть отдаст мою пушку! – заскулил Фриско. Он уже поднялся с пола. Но на этот раз начал приставать не ко мне, а к своему дружку.

– Отвяжись, болван! – прикрикнул на него высокий. – Мы должны только передать этому типу предупреждение. Только это и ничего больше. Пока что.

– Говори за себя! – завопил Фриско, пытаясь вырвать из рук «Белоносого» пистолет. Тот без труда оттолкнул коротышку в сторону. Но во время этой короткой сцены я успел переложить револьвер в левую руку и вытянуть свой «люгер». Показал его «Белоносому». Тот кивнул головой, но вид пистолета в моей руке не произвел на него большого впечатления, как можно было бы ожидать.

– Он сирота, – сказал мне высокий с какой-то грустью. – Поэтому позволяю ему таскаться за собой. Не обращай на него внимания. Мы уходим. Ты хорошо знаешь, о чем здесь было сказано. Но повторю еще раз: перестань интересоваться молодым Джетером.

– Мой «люгер» с бойком и заряжен, – заметил я ему. – Так кто же такой этот молодой Джетер? Или, может быть, без полиции мы этот вопрос не решим?

«Белоносый» поморщился так, будто я сказал какую-то бестактность.

– Послушай, парень, я умею пользоваться этой штукой, – он лениво качнул кольтом. – Если считаешь, что ловчее меня, попробуй.

– О'кэй, – ответил я ему. – Но у меня к тебе тоже вопрос: знаешь ли ты некоего Арбогеста?

– Встречаешь столько людей... – у него снова появилась скучающая ухмылка. – Разве всех упомнишь? Ну, пока. Подумай лучше о себе.

Он пошел к двери, не сводя с меня дуло своего пистолета. Я тоже держал его на мушке, и все дело в общем-то сводилось к тому, кто первый решится нажать спусковой крючок и выстрелит точнее. Но я здорово сомневался, стоит ли стрелять вообще – как-никак, а выпитое виски дает о себе знать. Поэтому позволил ему беспрепятственно выйти, хотя, наверное, это не делает чести детективу.

Коротышка меня атаковал снова, когда я совсем было позабыл о нем. Он вырвал у меня из левой руки свой огромный револьвер, подбежал к двери, еще раз плюнул на ковер и выскочил из квартиры. «Белоносый» прикрывал его отступление. Он был в двух шагах от меня. И теперь я был уверен, что запомню его. Это продолговатое лицо, белый нос, выступающий подбородок и выражение скуки в глазах.

«Белоносый» тихо закрыл за собой дверь, и я остался в своей квартире один, простофиля простофилей; простофилей с пистолетом в руке. Слышал, как поднялась кабина лифта, а потом увезли моих незванных гостей вниз. Я продолжал стоять, где стоял. Не верилось мне, чтобы Марта Эстель, желая кого-то запугать, стал бы нанимать пару таких шутов. Но если не он, то кто же?.. Прикинул так и эдак, но ни к какому выводу не пришел.

Так ни с чем и пошел в комнату, продолжая перебирать в уме события этого дня. Потом почувствовал, как меня начинает клонить ко сну...

Разбудил меня настойчивый телефонный звонок. Оказалось, я заснул, сидя в кресле. Проснулся с адской головной болью, с шишкой на затылке и желваком на щеке. В общем, чувствовал себя отвратительно.