Рэймонд Чандлер: Испанская кровь

По коридору шлепал низкорослый рябой филиппинец в униформе рассыльного. Он нес небольшой поднос. Торибо издал свистящий звук, поднял пистолет. Низкорослый филиппинец резко крутанулся. При виде пистолета рот у него широко открылся, а глаза выкатились из орбит.

– В какой номер, ублюдок? – спросил Торибо. Низкорослый филиппинец улыбнулся – очень нервно, умоляюще. Он подошел ближе, показал Торибо желтый конверт на подносе. На отвороте конверта стояли цифры “338”.

– Положи его, – спокойно сказал Торибо. Низкорослый филиппинец положил телеграмму на стол. Он не сводил глаз с пистолета.

– Отваливай, – сказал Торибо. – Ты сунул ее под дверь, понял?

. Низкорослый филиппинец кивнул своей круглой черной головой, опять нервно улыбнулся и поспешил к лифтам. Торибо положил пистолет в карман пиджака, вытащил сложенную белую бумажку. Он очень осторожно ее развернул, высыпал блестящий белый порошок из нее в выемку, образовавшуюся между большим и указательным пальцами левой руки. Потом резко втянул порошок в ноздри, вытащил огненно-красный шелковый платок и отер нос.

Он постоял немного в неподвижности. Глаза у него потускнели, а кожа на высоких скулах как будто натянулась. Дыхание с шумом вырывалось сквозь зубы.

Он подхватил желтый конверт и направился в конец коридора, остановился перед последней дверью, постучал.

Изнутри раздался чей-то голос. Торибо пододвинулся поближе к двери и заговорил высоким, весьма почтительным тоном:

– Вам почта, сэр.

Заскрипели пружины, послышались шаги. Повернулся ключ, дверь открылась. К тому времени Торибо уже вытащил пистолет. Когда дверь отворилась, он быстро, бочком, протиснулся в проем, грациозно вильнув бедрами. Он приставил дуло тонкого пистолета к животу Макса Чилла.

– Назад! – гаркнул Торибо, и сейчас уже в его голосе зазвучала гнусавость отпущенной струны банджо.

Макс Чилл попятился от пистолета. Он пятился до самой кровати и сел, когда его ноги коснулись ее. Заскрипели пружины и зашуршала газета. Бледное лицо Макса Чилла стало совершенно невыразительным.

Торибо мягко прикрыл дверь. Когда замок защелкнулся, лицо Макса Чилла вдруг превратилось в лицо больного человека. Губы задрожали, и дрожь не прекращалась. Торибо, своим гнусавым голосом, насмешливо сказал:

– Треплешься с фараонами, a? Adios .

Тонкий пистолет заходил у него в руке. Из дула показался бледный дымок. Шум от пистолета был не громче ударов молотком по гвоздю или резкого стука костяшками пальцев по дереву. Пистолет выстрелил семь раз.

Макс Чилл медленно повалился на кровать. Ноги у него так и остались на полу. Глаза стали пустыми, губы раскрылись, на них появилась розовая пена. В нескольких местах на его свободной рубашке показалась кровь. Он лежал совершенно спокойно, уставившись в потолок, его ноги касались пола, а на посиневших губах пузырилась розовая пена.

Торибо взял пистолет в левую руку и спрятал его под мышку. Он бочком пододвинулся к кровати и постоял рядом с ней, глядя на Макса Чилла сверху. Немного погодя розовая пена перестала булькать, а лицо Макса Чилла стало спокойным и пустым лицом мертвеца.

Торибо направился обратно к двери, открыл ее и начал выходить задом, не сводя глаз с кровати. У него за спиной что-то зашевелилось.

Он стал поворачиваться, взметнув руку. Что-то зацепило ему голову. Пол у него перед глазами странно наклонился, бросился к лицу, а когда ударил его по лицу, он уже ничего не чувствовал.

Делагерра пинком вогнал ноги филиппинца в комнату, чтобы не мешали двери. Закрыв дверь, он запер ее на ключ, прошел к кровати, стегая себя свинцовой плеткой по ноге. Он долго стоял у кровати. Наконец сказал себе под нос:

– Подчищают. Да... подчищают.

Он вернулся к филиппинцу, перевернул его и порылся в его карманах. Нашел плотно набитый бумажник без указания владельца, золотую зажигалку с гранатовыми камнями. Золотой портсигар, ключи, золотой карандашик и ножичек, огненно-красный носовой платок, отдельные купюры, два пистолета с запасными обоймами и пять пакетиков с героином в кармашке рыжевато-коричневого пиджака.

Он так и оставил все разбросанным по полу, встал, филиппинец тяжело дышал, глаза оставались закрытыми, на щеке дергался мускул. Делагерра вытащил моток тонкой проволоки из кармана и связал коричневому запястья рук за спиной. Он подтащил его к кровати, посадил у ножки, накинул петлю из проволоки ему на шею и привязал к ножке. А чтобы не было больно своим пальцам, обмотал проволоку сзади огненно-красным платком.