Рэймонд Чандлер - Убийство во время дождя

Я спустился по лестнице вниз и открыл дверь с окошком из армированного стекла, которая вела в темный гараж. Мужчина в новом рабочем халате переставлял коробки в кабину грузового лифта.

Я остановился возле него, закурил сигарету и стал молча наблюдать. Это ему не очень понравилось, но он не произнес ни слова. Немного погодя я сказал:

– Проследите за весом, друг. Лифт рассчитан только на полтонны. Куда вы это везете?

– В четыреста пятую, к Марти, – объяснил человек и посмотрел на меня так, словно извинялся за свои слова.

– Отлично, – сказал я. – Тут, кажется, есть что почитать.

Я поднялся по лестнице, вышел на улицу и снова сел в такси.

Мы возвратились в центр города и подъехали к дому, где находилась моя контора. Я щедро заплатил шоферу. Юноша протянул мне грязную визитную карточку, которую я сразу же выбросил в медную плевательницу рядом с лифтом.

Дравек подпирал стену около дверей моей конторы.

После дождя стало ясно и тепло, а Дравек был в том же самом замшевом плаще с поясом. Плащ внизу был расстегнут, и под ним виднелся жилет. Галстук съехал набок. Лицо Дравека напоминало серую маску, нижнюю часть которой покрывала черная щетина. Вид тот еще.

Я похлопал Дравека по плечу, открыл дверь, пропустил гостя в комнату и пригласил сесть. Он задыхался и не мог выговорить ни слова. Я достал из письменного стола бутылку ржаной водки и налил две рюмки. Он молча выпил обе. Потом тяжело плюхнулся в кресло, на мгновение закрыл глаза, застонал и вынул из внутреннего кармана белый конверт. Положив конверт на стол, прикрыл его своей большой волосатой рукой.

– Расскажите, пожалуйста, о Чарлзе, – попросил я. – Сегодня утром я виделся с Фиалкой Макги.

Дравек тупо посмотрел на меня. Наконец сказал:

– Хорошо. Чарлз был славный парень. Но я не могу рассказать о нем много. Я его мало знал.

Я сидел и ждал, глядя на конверт под его рукой. Он тоже не сводил с него глаз.

– Можете прочитать, – пробормотал Дравек. Он неторопливо пододвинул конверт ко мне и убрал руку с таким видом, словно отдавал все самое дорогое, ради чего стоило жить. Слезы катились по его небритым щекам.

Я взял конверт и осмотрел его. Домашний адрес Дравека был написан аккуратными печатными буквами, рядом стоял штемпель срочной почты. Я открыл конверт и увидел блестящую фотокарточку.

В кресле тикового дерева сидела голая Кармен Дравек с нефритовыми серьгами в ушах. Ее глаза смотрели еще безумнее, чем тогда, когда я их видел. На обороте фотокарточки не было никакой надписи. Я положил ее на стол лицом вниз.

– Расскажите мне об этом, – осторожно попросил я.

Дравек вытер рукавом слезы, сложил руки на столе и начал разглядывать свои грязные ногти. Пальцы его дрожали.

– Мне позвонил какой-то мужчина, – угрюмо сказал он. – И потребовал десять тысяч долларов за фотопластинку и отпечатки. Дело надо уладить сегодня вечером, а то они отдадут все какой-то бульварной газете.

– Это полнейшая глупость, – успокоил я его. – Бульварная газета таким не воспользуется. Разве что захочет раздуть какое-то дело. Но что это за дело?

Дравек медленно поднял веки, словно они были свинцовые.

– Это еще не все. Тот мужчина говорит, что с ними шутки плохи. Или мы быстренько придем к соглашению, или моя дочь попадет за решетку.

– Что это за дело? – снова спросил я, набивая трубку. – Что говорит Кармен?

Он покачал своей большой лохматой головой.

– Я ее не спрашивал. Бедная девочка... Совсем раздетая... Нет, я не допытывался... Вы, наверное, еще не разговаривали со Стайнером?

– Не успел, – объяснил я. – Кто-то меня опередил.

Дравек изумленно вытаращил глаза и раскрыл рот. Сразу стало ясно, что о ночных событиях он ничего не знает.

– Вчера вечером Кармен выходила из дома? – безразлично спросил я.

Дравек сидел все еще с разинутым ртом и напряженно соображал.

– Нет, – наконец проговорил он. – Кармен заболела. Когда я пришел, она лежала в кровати. Она вообще не выходила. Что вы хотите сказать... о Стайнере?

Я потянулся за бутылкой с водкой, наполнил рюмки и закурил трубку.

– Стайнера убили, – сказал я. – Кому-то надоели затеи Стайнера, и этот кто-то изрешетил его. Ночью, когда шел дождь.

– Боже! – потрясение воскликнул Дравек. – Вы там были?

Я покачал головой.

– Я – нет. Там была Кармен. Вот что имел в виду тот мужчина. Конечно, стреляла не она.

Лицо Дравека покраснело от гнева. Он сжал кулаки, из горла у него вырвался хриплый вздох, на шее запульсировала .жилка.