– Ничего, справлюсь как-нибудь, – ответил я. – Пока, малышка.
Она вцепилась в мой рукав.
– Подожди, Уолтер. Еще я хочу тебе сказать, что ничего не имею против небольшой драки. Это так по-мужски. Только, прошу тебя, не слишком увлекайся, не доводи до вмешательства полиции, И хотя ты тоже большой и сильный, играл в американский футбол в колледже, ты сам знаешь, у тебя есть одна серьезная слабость. Обещай мне не притрагиваться к виски.
– Не волнуйся, – сказал я, – схватка с этим Эйхельбергером заменит мне любую выпивку.
Месторасположение и интерьер (если его можно так назвать) «Агентства по найму домашней прислуги» оправдали мои самые худшие ожидания. Некоторое время меня мариновали в приемной, которую давненько не прибирали и где стоял жуткий запах – смесь затхлости и остатков дешевой пищи. Верховодила там не первой молодости женщина с грубым лицом и такими же манерами. Она подтвердила, что Хенри Эйхельбергер зарегистрирован у них как ищущий места личный шофер, и попросила оставить номер моего телефона, чтобы он мог мне позвонить. Однако стоило мне положить ей на стол десятидолларовую бумажку и заверить в совершеннейшем почтении к ней лично и ее славному заведению, как адрес был мне незамедлительно выдан. Он жил к западу от бульвара Санта-Моника, поблизости от того района, который раньше называли Шерман.
Я выехал туда незамедлительно, опасаясь, что Хенри Эйхельбергер может случайно позвонить в агентство и его предупредят о моем визите. Под указанным в адресе номером дома я обнаружил паршивенькие меблированные комнаты, прямо под окнами которых пролегали железнодорожные пути, а в первом этаже располагалась китайская прачечная, В наем сдавались комнаты наверху, куда вела шаткая, покрытая пыльной дорожкой деревянная лестница. Где-то на полпути между этажами запахи прачечной сменились вонью керосина и застоявшегося табака. В начале коридора висела полка, на которой я обнаружил регистрационную книгу. Последняя запись была сделана карандашом неделя три назад, из чего несложно было заключить, что администрация не особенно обременяет себя формальностями.
Рядом с книгой лежал колокольчик и табличка с надписью «Управляющий». Я позвонил и стал ждать. Через какое-то время до меня донеслись неторопливые шаркающие шаги, и передо мной появился мужчина, на котором были поношенные кожаные шлепанцы и потерявшие первоначальный цвет брюки. Через брючный ремень свисал необъятный живот. А лицу этого типа явно могла бы оказать добрую услугу китайская прачечная.
– Здорово, – буркнул он. – Чего стоишь, записывайся в книгу.
– Мне не нужна комната, – сказал я. – Я ищу Хенрн Эйхельбергера, который, насколько мне известно, обитает здесь у вас, хотя в вашем талмуде он не зарегистрирован. Вам известно, что это незаконно?
– Тоже мне, умник, – усмехнулся толстяк. – Его комната там, в конце коридора. Номер восемнадцать.
И он ткнул в полумрак коридора пальцем цвета пережаренного картофеля.
– Будьте любезны, проводите меня, – сказал я.
– Ты что, генерал-губернатор? – он захихикал, и живот запрыгал в такт.Ну ладно, ступай за мной, приятель.
Мы проследовали вдоль мрачного коридора до крепкой деревянной двери, над которой располагалось заколоченное фанерой окошко. Толстяк громыхнул в дверь кулаком, но никто не отозвался.
– Ушел куда-то, – прокомментировал этот простой факт управляющий.
– Соизвольте отпереть дверь, – сказал я. – Придется войти и дожидаться Эйхельбергера там.
– Черта лысого! – осклабился толстяк. – И вообще, кто ты такой? Откуда ты взялся?
Вот это мне уже не понравилось. Мужик он был крупный, но фигура его вся полнилась воспоминаниями о выпитом пиве. Я огляделся по сторонам – в коридоре не было ни души. Коротким, без замаха ударом я послал толстяка на пол. Придя в себя, он сел и посмотрел на меня снизу вверх слезящимися глазками.
– Это нечестно, парень, – сказал он, – Ты меня лет на двадцать моложе.
– Открывай дверь. У меня нет желания препираться с тобой.
– Ладно, гони пару долларов.
Я достал из кармана две долларовые банкноты и помог толстяку подняться.
Он запихнул деньги в задний карман брюк и достал оттуда же ключ.
– Если позже услышишь какой-нибудь шум, не обращай внимания, – сказал я. – Ущерб будет сполна возмещен.
Он кивнул и вышел, заперев дверь снаружи. Когда его шарканье затихло и наступила полная тишина, я огляделся по сторонам.
Читать дальше