Кирилл Казанцев - Бункер разбитых сердец

– Слушай, мужик, давай так: ты дочитываешь журнальчик на тридцать втором месте, а мы тут пока с девушкой чай попьем. По-моему, обмен равноценный. Идет?

Не ответив, парнишка стал подниматься с сиденья, выразив тем самым согласие.

– Не-не, ты погоди пока. Может, у меня еще не срастется. Но за понимание спасибо, – осадил он его ладонью по худенькому плечу. – Я сейчас. – И он пошел за Светланой, продолжая удивляться самому себе. Зачем он это делает? Просто ребячество какое-то.

Но через пару минут они со Светланой уже пили горячий чай с предложенными ею сладкими пирожками, что напекла ей в дорогу заботливая бабушка, которую она навестила, и болтали обо всем и ни о чем. О тех же своих бабушках, о природе, о работе. Пару раз выходили курить. Перешли на «ты». И к девяти вечера, расходясь по своим местам, им обоим казалось, что они знают друг друга чуть ли не полжизни. Михаил заснул не сразу. Он думал о Светлане. О женщине, которая за долгое до этого время его вполне зацепила. И все никак не мог решить, стоит ли продолжить с ней знакомство? И если да, то каким образом? Он уже отвык предлагать что-то сам, поскольку другие делали это за него, не заставляя утруждаться. Банально спросить номер телефона? Дать свой? Проводить до дома? А может быть, она вообще замужем? Он ведь постеснялся поинтересоваться на этот счет.

Около пяти утра он услышал движение и открыл глаза. То пассажиры уже готовились к высадке. Близилась конечная станция. Длинноволосый парень уже двинулся к выходу, закинув за спину свой небольшой рюкзачок. Родин подивился тому, что сон его был таким нечутким. Наверное, заснул поздно, слишком много думая о Светлане. Кстати, надо глянуть, она-то не спит? Через десять минут на выход.

Оказалось, что она уже вполне собрана. Даже умыться успела, судя по полотенцу, свисающему с ее плеча.

– Доброе утро, – поприветствовал ее Михаил и тут же пожалел, что заглянул к ней, как дурак. Зачем?

– Привет, – слегка улыбнулась она и стала зашнуровывать свои ботиночки, подбитые мехом.

– Это я так, проверить, – буркнул Родин, почувствовав свою полную тут ненужность, и вернулся к себе.

Времени на утренний туалет уже не было. Тем более его наверняка закрыли. За окном мелькали кирпичные высотки города. «Ну вот, – подумал он про себя, – появилась женщина, появились и мелкие проблемы. А что дальше будет? Все вполне известно. Да ну это все к дьяволу!» Но рассуждая таким образом, он сейчас напоминал себе лису из басни Крылова «Лисица и виноград». Не могу достать, значит, он плохой и мне не нужен. А достать-то очень охота. Или не очень? Снова в голову полезли ночные мысли. И, разозлившись на себя самого, он, надев куртку, вышел в тамбур курить.

Состав подходил к станции, замедляя ход. А он все решал, стоит ли проститься со Светланой или лучше и без этого просто сойти и поехать домой, не заморачиваясь. В тамбур вышла проводница, готовая открыть дверь, ведущую на перрон.

– Фу, как накурили вы тут. Надо бы и в поездах это запретить.

Возможно, ее ворчание и подстегнуло Михаила вернуться в вагон. Ступая по ковровой дорожке к тридцать второму месту, он уже наталкивался на тех, кто потянулся к выходу. Светланы среди них пока не было. Он заглянул в ее отсек. Она внимательно изучала содержимое своей дорожной сумки, выкладывая его на столик. Вид ее был озабоченным.

– Ты что-то потеряла? – спросил Михаил, чтобы привлечь ее внимание.

– Да… Кажется… – не отрывая взгляда от своих шмоток, задумчиво протянула она. – По-моему, у меня украли фотоаппарат. Или… или я забыла его у бабушки?

– Так украли или забыла? – слегка напрягся Родин. – Ну, вспоминай быстрее!

В этот момент, дернувшись, поезд остановился. Светлана наконец обратила свой взор на Михаила:

– Украли, – шепнула она. – Блин, он стоит, как чугунный мост.

Не сказав ни слова, Родин бросился к выходу, расталкивая очередь. Вслед ему прозвучал ропот недовольства. Выскочил на перрон, крутя головой в разные стороны. Вот он – патлатый парень. Добрый его попутчик, любезно уступивший на время их чаепития свое место. Кроме него – некому. Пока сидел на месте Светланы, имел прекрасную возможность покопаться в ее сумке. И ведь не побоялся, гаденыш, что пропажа может обнаружиться еще до высадки из вагона. Буквально в три прыжка он догнал быстро удаляющуюся худосочную фигурку с вихлявой походкой и схватил за рюкзачок, резко развернув на себя. От неожиданности парень охнул и, часто моргая, уставился на Михаила.