Владимир Гурвич - Анжелика против террора

– Вы правы, я, наверное, еще не понял до конца, что произошло. – Внезапно он сел на пол. – Вы не представляете, какой это был ад все те два месяца, что я провел в здешней тюрьме. Нас в камере было почти семьдесят человек, а камера чуть больше этой комнаты. Тут же был и туалет. От одного зловония хотелось удавиться. Представляю, как я благоухаю.

– Да, благоухаете вы жутко. Но не думайте об этом, так уж получилось. Сейчас не до таких мелочей. Вам нужно отдохнуть.

– Да, я жутко устал. Правда, я думал, что завтра меня ждет отдых длиною в вечность. Вы мой ангел-спаситель, если мы выберемся из этой Богом проклятой страны, вы узнаете всю меру моей благодарности.

– Хорошо, но это будет потом, а пока отдыхайте. Я тоже отдохну. Кажется, здесь есть циновки. На них и придется спать.

– Последние месяцы я спал на каменном полу. Так что тут самый настоящий рай.

Американец, в самом деле, растянулся на полу. Анжелика прилегла недалеко от него, но все же на почтительном расстоянии, чтобы не так сильно чувствовать запах. Это одна из самых странных ночей в моей жизни, подумала Анжелика.

Анжелику разбудило чувство тревоги. Она встала, подошла к американцу. Он дышал как-то странно, не так, когда спят – спокойно и ровно, а ритм дыхания был рваный, воздух вырывался изо рта с громким хрипом.

Испуганная Анжелика бросилась в соседнюю комнату, где ночевали Рамзан и Джамаль. Она разбудила мужчин.

Рамзан внимательно осмотрел американца.

– Скорей всего у него голодный обморок, – сообщил он свой диагноз. – Их в тюрьме почти не кормят, едят то, что приносят родные. А кому нечего приносить, приходится жить впроголодь.

Рамзан что есть силы затряс американца, и Чамберс пришел в сознание. Он даже попытался встать, но силы окончательно оставили его, и он снова лег. Только теперь в близи и при свете дня Анжелика заметила, что хотя американец и являлся силачом и великаном, но это было в прошлой жизни. А сейчас он больше напоминал скелет.

– Когда вы в последний раз ели? – спросила Анжелика.

– Не помню, – тихо ответил он, дней пять или шесть мне перепала какая-то корка.

– Его надо кормить и мыть, – сказала Анжелика Рамзану.

– В этом доме еды нет. А насчет воды… – Он задумался. – Здесь недалеко источник, откуда местные жители берет воду. Мы натаскаем. И сходим за едой.

– А нам что делать?

– Пока оставаться тут, сейчас они прочесывают весь город в поисках тех, кто освободил его. Так что вам лучше отсюда не выходить. Мы скоро.

Рамзан и Джамаль ушли. Анжелика осталась с американцем. Внезапно она поймала на себе его внимательный взгляд.

– Вы очень красивая, – сказал он, – А я ужасно выгляжу. И еще хуже пахну.

– Не думайте об этом. Здесь нет вашей вины. Как вы себя чувствуете?

– Ничего, только очень слаб. Даже руку трудно поднять.

– Я видела казнь ваших друзей. Вы вели себя так, как будто у вас много сил.

– Это были последние силы, я копил их несколько дней, знал, что они могут пригодиться. Старался почти не двигаться. Знаете, Арабелла, до того, как я попал в эту тюрьму, я даже не представлял, какой ужасной может быть жизнь на нашей прекрасной планете. Там, в другом мире у нас очень благополучное существование. И нам кажется, что и везде так же. Ну, может быть, где-то немного похуже. А тут совсем другое. Это жизнь, где ты не человек. Не понимаю, что вы такая красивая тут делаете?

– Я здесь потому, что не хочу, чтобы этот ужас отсюда распространился в другие места. А желающих это сделать предостаточно.

– Я тоже сюда пришел по схожей причине. Нам сказали, что тут развелось много террористов и всякой другой нечисти, и ее надо уничтожить. Но я не предполагал, что ее так много и она такая ужасная. Ее не уничтожить. Я понял, единственный разумный образ жизни – это жить для себя. – Чамберс попытался приподняться, но на это сил он еще не скопил. – Если мы выберемся из этой переделки живыми, выходите за меня замуж.

– Что? – Анжелика едва не упала от изумления.

– Красивей, чем вы, все равно никого не найти. А я очень люблю красивых женщин.

– Вы же обо мне ничего не знаете.

– Вы меня спасли, разве этого мало. Вы не прогадаете, вы разве не слышали раньше мою фамилию.

– Представьте себе, нет.

– Мой отец владелец самой большой сети скотобоен на всем восточном побережье Штатов. У нас там больше поместье. Мы будем жить очень богато, у нас не будет никаких проблем. И плевать нам на остальной мир.

– Спасибо за предложение, я подумаю.