Владимир Гурвич - В лабиринте страстей

– Верю. Если ад повсеместно существует на земле, то почему он не может находиться на небесах или где-то там еще.

– Но разве ваша жизнь похода на адову? Вам-то грех жаловаться. Вы можете исполнить любое свое желание, любой каприз.

– Черт с два, – неожиданно рассердился Мамонтов. – Есть вещи, против которых я бессилен.

– Например.

– Большинство людей полагаю, что богатство способно приносить только счастье. Но они так думают потому, что у них его нет. Они даже не подозревают, какую зависть оно вызывает у некоторых, желание наложить на него свою грязную лапу. И ты ничего не можешь сделать.

– Вы уверены, что, в самом деле, ничего нельзя сделать?

Мамонтов посмотрел на нее с такой откровенной злостью, что ей стало тревожно. Не слишком ли она цепляет его, побуждая говорить и делать то, чего он совсем не хочет. А ведь она не может поручиться за его возможную реакцию.

– Запомните: если я говорю, что ничего нельзя сделать, то это означает, что ничего нельзя сделать.

Внезапно откуда-то из-за угла вынырнули трое мужчин и стали быстро сближаться с ними. Когда они приблизились, Анжелика увидела, что это трое молодых чернокожих парней.

Внезапно они быстро разбежались и стали их окружать, не оставляя больших сомнений в своих намерениях. Их подкрепить они решили тем, что достали ножи.

– Черт! – выругался Мамонтов. – Вы прямо напророчили. И как назло, когда нужно ни одного полицейского.

Однако Анжелика успела заметить, что выражение его лица совсем не соответствовала произносимым им словам, оно выражало радость от предстоящей битвы.

Один из негров, по-видимому, предводитель этой маленькой банды потребовал отдать им деньги.

– Я твою черную рожу сейчас на бок сверну, – на хорошем английском пообещал Мамонтов.

Это обещание не испугало уличных бандитов, они явно были готовы к такому сценарию и снова стали сближаться с ними.

– Держись рядом со мной, – крикнул уже по-русски Мамонтов Анжелики.

Но она лишь отрицательно покачала головой. Если она станет придерживаться такой тактики, это лишит ее маневра.

Преступники разделились. Двое, как к более сильному противнику, направились к Мамонтову, один двинулся на Анжелику.

Это был совсем молоденький парень, вряд ли ему было больше восемнадцати, ниже ее ростом и на вид довольно щуплый. Однако по тому, как он держал нож, она поняла, что этим оружием он умеет обращаться.

Лицо парня внезапно изменилось, еще секунду назад оно даже было благодушным, теперь же его перекосила гримаса ненависти. Сейчас он нападет, сказала она себе.

– Белая мразь! – вдруг выкрикнул он и бросился на Анжелику.

Он попытался ударить ее снизу, прямо в живот. Анжелика перехватила его руку, присела на одну ногу. А другой ударила ему в колено. Тот на него и упал, и в этот момент Анжелика что есть силы ударила каблуком ему в лоб. Тот вскрикнул и повалился на спину.

Она же повернулась к Мамонтову. Тот находился в непростой ситуации. Оба негра пытались его окружить, при этом без конца размахивая ножами у самого его лица. Тот ловко увертывался, но долго продолжаться это не могло.

– Валерий, держитесь, я иду к вам! – крикнула она.

И в этот момент оба нападавших одновременно бросились в атаку. Мамонтов ловко перехватил руку с ножом одного из них и бросил его через бедро. Но второй зашел ему в спину.

Отсчет времени шел на секунды. Анжелика буквально прыгнула к нему и в самую последнюю секунду обхватила его сзади руками и бросила через себя. Затем, не давая ему встать, ударила каблуком по голове.

Теперь можно было перевести дух. Все трое ползали на земле и громко стонали. Судя по всему, желание повторить нападение у них пропало на прочь.

– Пойдемте, – довольно спокойно произнес Мамонтов.

– Их надо сдать в полицию.

Он махнул рукой.

– Какой смысл. Тут таких подонков тысячи. Им все равно тюрьму не миновать. Да и зачем нам неприятности. Представляете, с какими заголовками выйдут газеты.

Он взял ее под руку и почти силой стал уводить с поля боя.

Они свернули за угол и увидели такси.

Довольно долго они ехали молча.

– Вы великолепно сражались. – Где вы научились этому искусству?

– Я долго занималась борьбой. Я рано поняла, что в жизни надо уметь себя защищать.

– Между прочим, я тоже это рано понял и тоже много занимался борьбой. До чего же мы с вами все-таки похожи. А ведь не исключено, что вы спасли мне жизнь, – после довольно продолжительно паузы проговорил Мамонтов.