Владимир Гурвич - В лабиринте страстей

– Излагайте подробно каждое дело, – приказала она.

Анжелика внимательно слушала докладчика, стараясь не только не пропустить не единого слова, но и вникнуть в тайный подтекст его речей. Она то и дело перебивала, просила повторить. Но Зернин все так же сохранял невозмутимость, и она не могла не отдать дань его выдержки. Тем опасней противник, он не совершит ошибки по причине того, что не выдержали нервы. А вот она вполне на такое способна.

Самый важный вопрос Зернин приберег на конец, когда внимание Анжелики слегка притупилось. Но едва он произнес название «Капитал плюс», она тут же приказала себе максимально сосредоточиться.

– Я уже вам докладывал, что Игорь Евгеньевич намеревался прервать отношения с этим фондом, – ровным, лишенным интонаций голосом, проговорил первый вице-президент. – Нам необходимо провести по этому поводу переговоры. Я направил приглашение директору фонда господину Турову. Сегодня он мне звонил и обещал завтра подъехать.

Анжелика не спускала глаз со своего заместителя, пытаясь понять, в чем тут заключается подвох. А то, что он скрывался в его словах, она мало сомневалась.

– Мы не будем пока разрывать отношения с фондом, – сказала Анжелика.

– Почему? – Впервые за весь разговор голос Зернина потерял свою беспристрастность.

– Не вижу причин. Это большой клиент, у нас такие все наперечет.

– Да, это так, но такова была воля Игоря Евгеньевича. А вы, как я понимаю, намерены во всем следовать его указаниям.

– Вы правильно понимаете, я намерена именно так и поступать. Кроме этого вопроса. Свяжитесь с этим Туровым и скажите ему, что мы не намерены менять наши отношения и что это была ошибка. Не мне вас учить, что следует говорить в таких случаях. Пусть не приезжает к нам.

– Но Игорь Евгеньевич, ваш муж… – повторил, немного растерявшись Зернин.

– Да, он мой муж, в прошлом, настоящим и будущем. Но это его решение, я отменяю. Еще раз повторяю: не вижу оснований для пересмотра наших отношений с фондом.

Решительность Анжелики так обескуражила Зернина, что он на какой-то миг утратил свою невозмутимость, и на его лице появилась растерянность. Зато Анжелика окончательно убедилась в том, что он надел маску и пытается в ней расхаживать по банку. И то, что ей удалось, пусть совсем ненадолго ее сорвать, радовало молодую женщину.

– И все же мне кажется, Игорь Евгеньевич был прав. Нельзя рисковать репутацией банка, она его главный капитал.

– Мы закрыли этот вопрос. Пока все останется так, как и было.

Зернин встал и быстро вышел, демонстрируя всем видом оскорбленное достоинство. Анжелика же вдруг почувствовала такую усталость, словно бы она целый день двигала мебель. Где ты, Игорь? мысленно обратилась она к мужу, знал бы ты, как тяжело приходится твоей бедной женушке.

Однако это печальное настроение продлилось недолго, поток дел буквально захлестнул ее. Всех будто прорвало, в ее кабинет потянулся нескончаемая вереница людей. И каждый приходил, по его мнению, с самым важным вопросом. И с каждым новым посетителем Анжелика все больше приходила к убеждению, что не только Зернин, но и муж в последнее время, недостаточно занимались делами банка. По-видимому, Игорь был слишком поглощен возникшей из-за фонда «Капитал плюс» проблемой, пустив многие процессы на самотек. И вот теперь они как раз и притекли прямо к ней.

До конца рабочего дня она была так плотно загружена, что даже больше ни разу не вспомнила о муже. И только когда этот бесконечный поток дел схлынул, она вдруг поняла, что новая работа так поработила ее, что она забыла буквально обо всем. Даже о том, о чем забывать она не имеет права и на минуту.

Ее вдруг охватило нечто вроде паники. Она сидела неподвижно в своем кабинете, ей было так стыдно за себя, что она даже боялась пошевелиться.

Что же ей делать? Она не в состоянии сразу заниматься двумя такими важными делами: поиском мужа и руководством банка. Но проблема в том и заключается, что и то и другое тесно взаимоувязаны. Если она уйдет, даже временно, со своего поста, то шансы отыскать Игоря становятся совсем ничтожными. Только располагаясь в этом кабинете, она может идти по цепочке, которая, как она надеется, однажды приведет ее к нему. И у нее нет иного выхода, кроме как справиться с этой двойной нагрузкой, чего бы ей этого не стоило.

Анжелика медленно двигалась в плотной массе машин. Она чувствовала себя совершенно разбитой. Даже зеркальце заднего вида подтверждало это ощущение: глаза тусклые, как давно не мытое стекло, кожа лица серая, под глазами круги. Один день работы в новом качестве – а она постарела сразу на несколько лет. Что же будет, если все это продлится месяц, два месяца, полгода?… Даже подумать страшно.