Владимир Гурвич - Баловень судьбы

И в этот миг зазвонил телефон. Я поднял трубку и сразу же узнал голос Обозинцева. Что-то тут же оборвалось у меня внутри, я почувствовал, что услышу сейчас нечто ужасное.

– Где тебя черти носят? – зло проговорил он. – Ты мне нужен.

– А ты мне нет, – ответил я.

– Ну это мы сейчас посмотрим, – насмешливо проговорил он. – Расправился с этой дурой и думаешь, что теперь все в порядке. Полагаю, что сейчас ты запоешь по-другому. Твоя краля у меня.

Я сразу же понял, что он говорит об Анастасии.

– Чего молчишь? – нетерпеливо произнес Обозинцев.

– Жду, когда ты все выложишь, подонок.

– Меня это не обижает, называй меня, как тебе нравится. Ситуация такая: я взял эту сучку твоего дяди в заложницы. Заодно еще и другую бабу прихватил, хотя она мне на черта не нужна. Теперь будет все зависеть только от тебя, останутся ли они в живых или я их закопаю где-нибудь в лесочке, так что никто не сыщет их могилку.

– Чего ты хочешь?

– Ты отдашь мне компанию.

– Она мне еще не принадлежит. Тебе придется подождать.

В трубке раздался презрительный смех.

– Ну ты дубина, я не собираюсь ждать ни дня. Слушай меня внимательно и запоминай, как свой главный урок. Сегодня в семь часов ты приедешь в город. Иди в свою квартиру и жди моего звонка. Мы пойдем с тобой к нотариусу. И ты по доброй воле и в здравом рассудке составишь дарственную на мое имя, в которой отписываешь мне все свои акции, до единой. И на веки веков ты и твои поганые потомки, если они у тебя когда-нибудь будут, отказываешься от прав на них. Тебе все понятно?

– Кроме одного, как я получу Анастасию.

– Не волнуйся, ее в тот же вечер доставят тебе в лучшем виде на машине. Просто придется немного подождать. Она сейчас далеко от города.

– Я не согласен. Все должно происходить одновременно. Я подписываю дарственную, а ты тут же отпускаешь Анастасию.

– Будет так, как ты только что услышал. Условия ставлю я. Если, конечно, хочешь ее видеть живой. У тебя нет выбора. Если в семь часов ты не появишься в квартире, значит, ты убил ее. И ту бабу тоже. Мне свидетели, сам понимаешь, не нужны.

Обозинцев дал отбой.

Я просто упал в кресло. Несколько минут я сидел в полном оцепенении. Причем, в оцепенение находилось не только мое тело, но и моя душа и мозг. Кажется, за это время в голове у меня не появилась ни одной мысли.

Наконец я встал, подошел к бару, налил полный бокал коньяка. Я было поднес его уже ко рту, как моя рука замерла. Что я делаю, идиот, только сейчас самое время пить.

Я снова сел в кресло, но уже в другом состоянии. Надо было срочно решать, что же делать?

На размышление у меня ушло полчаса. Но зато за это время я прокрутил в голове все возможные варианты дальнейшего своего поведения. Пока не остановился на одном из них.

Я встал и вышел из дома и направился в офис компании. Я шел и ничего не видел вокруг, в моей голове лишь звучал голос Обозинцева. У меня не было никаких сомнений, что он выполнит свои угрозы. В решительности и жестокости этого человека я уже успел убедиться.

Войдя в здание, я прямым ходом направился к кабинету Струганова. Не скрою, я испытывал определенные сомнения, но иного выхода для себя я не видел.

Главный инженер работал за компьютером. Мое появление вызвало у него удивление. Несколько мгновений он не говоря ни слова, смотрел на меня. Я не стал ждать приглашения садиться, а сел на стул.

– Валерий Анатольевич, я пришел к вам по очень важному делу, – начал я. – Пожалуйста, выслушайте меня внимательно.

Струганов неопределенно пожал плечами.

– Разве у нас с вами могут быть дела?

– Получается, что могут, если это дело касается Анастасии.

Я сразу заметил, как он насторожился.

– А я-то думал, что как раз именно поэтому…

– У нас очень мало времени, а потому давайте оставим словесную эквилибристику на потом. Немногим более полчаса назад я получил сообщение, что Анастасия взята в заложницы.

Струганов вскочил и уставился на меня.

– Что вы сказали?

– То, что вы только что слышали. Она заложница.

– И кто этот гад?

– Обозинцев.

Несколько мгновений главный инженер молчал, о чем-то думая.

– Эта мразь давно подбиралась к нашей компании. Я не удивлюсь, если когда-нибудь обнаружится, что это он убил Александра Михайловича.

– Его убила Ращупкина, – сказал я.

– Что? Как Ращупкина! Как она это сделала?

– Выстрелила с вертолета.

– Но если это правда, я ее своими руками…

– Все уже сделано, она вчера покончила с собой. Но сейчас у нас с вами другая задача.