А потом она привыкла к одиночеству. Оно стало своеобразной платой за жизнь. На праздники — дни рождения, её даже забирали в Город. Она отдалилась от всех, и одной ей стало даже легче, чем с людьми. Она невольно стала ловить себя на мысли, что ждёт отъезда Олега, когда он приезжал к ней, привозя огромные пакеты с едой.
Дождь в ноябре имеет тенденцию не прекращаться, плавно переходя в зиму. Если не смотреть на часы, то весь день стал сплошной ночью. Она звонила в Мариуполь, но там никто не отвечал, хотя по идее всегда дома кто–то должен быть. Когда в положенный день Олег не приехал, она забеспокоилась. Но когда позвонили в дверь, — невольно обрадовалась, наверно, просто задержался.
Когда распахнула дверь квартиры, на площадке стоял незнакомый человек. Чёрные джинсы и чёрная куртка. Взгляд был однозначен. Ольга потеряла несколько секунд и не успела захлопнуть дверь, он втолкнул её в коридор и прижал к стене.
— Не рыпайся и будешь жить. Я так думаю, Алекс тебе обо мне всё рассказал, — он сильно сжал её горло, — я ему тут пару лет назад кое–что обещал, а обещания надо выполнять. Так что поехали.
Она уже начала понимать, что происходит. Пыталась сопротивляться, но тщетно. Кроль крепко держал её за руки, прижав спиной к себе, а один из ещё двоих, пришедших с ним, сделал ей укол. Её отпустили, и она осела на пол, опираясь и соскальзывая по стене. Ноги подкашивались. Люди рыскали по всей квартире, переворачивая всё вверх дном.
Потом двое подхватили её под руки и потащили, практически понесли вниз. Кто–то шёл навстречу, и один из державших её произнёс:
— Девушке плохо, надо к врачу срочно…
И ещё что–то, но она уже не поняла. Ноги не слушались, голова кружилась. Во всём теле была слабость. Перед глазами расходились тёмные круги. Последнее, что она помнила, это то, как её затолкнули в машину. А потом исчезли сначала все краски, а потом все звуки.
Она не помнила, как её вынесли из машины на руках, и слова Кроля, когда он открывал дверь квартиры несшему её человеку:
— Осталось ещё двое.
Кэт 2.11.94 года 10.05
Она стояла перед дверью и машинально искала ключи в карманах. Их не было. Деньги, за часть которых она добралась домой на такси, были, шейный платок весь в крови… ключей не было. Кэт сделала привычный жест, сжав пальцами переносицу, но легче от этого на этот раз не стало. Она не помнила: забрали у неё ключи, или она их просто потеряла. Когда Олег на двойной звонок открыл дверь и увидел Кэт, он испугался. Куртка прошедшей мимо него, и оттолкнувшей его Кэт, была вся в крови.
— Где Макс?
Он молча зашла, не закрывая дверь, не разуваясь, прошла в зал, в одежде рухнула в кресло, откинулась. Олег закрыл двери, вернулся к сестре и замер в дверном проёме. Впервые ему стало по настоящему страшно.
— Олег, я… они знают, где Оля. Макса убили.
Олег провёл руками по лицу, словно стирая с него грязь, а потом впился пятернёй в волосы.
— Откуда они знают адрес? — он подошёл и сел перед ней на корточки. В голосе его появились страшные глухие ноты.
Глядя в его глаза, полные отчаяния и злобы, она расхохоталась, не в силах больше держать в себе весь страх, который уже душил её.
— Я не должна была говорить ему, но я испугалась. Я не могу больше, — Кэт уже просто орала на него, — Я не могу так больше. Я боюсь, боюсь, понял? Я устала, мне больно, и я боюсь… Мне всего лишь больно.
Олег встал, опёрся на ручку качалки и запустил пятерню в волосы Кэт, сжал за затылком. Она замерла. Истерика оборвалась так же внезапно, как и началась
— Тебе сейчас лучше, чем Оле, — он отпустил её, — уж поверь мне. Я обещаю тебе одно, — если мы вообще выберемся живыми, мы всё бросим. Мы уйдём от них. Мы не будем больше банковать. Я тебе обещаю.
— Олег, это всё я, да? — Кэт застыла, руки её вцепились в ручки кресла.
— Да?
Олег не смог выдержать её взгляд и отвернулся. Сейчас он не мог ничем ей помочь. И, как это не страшно было осознавать ему самому, он был слабее её.
— Не говори ничего, я знаю сама. Я просто устала и боюсь.
— Он просто запугивает тебя.
— И у него это неплохо получается… Идиотство!
Ольга 2.11.94 года 23.30
Когда она пришла в себя, долго не могла понять, где находится. Когда всё вспомнила, хотела встать, но не смогла. Она лежала на старой кровати, с железными пружинами, продавленной в середине. Руки были связаны сзади и затекли. Попытка встать ни к чему не привела. Только закружилась голова, и ужасно хотелось пить. Попыталась рассмотреть, что окружает её. Толстые, тяжёлые гардины на окнах, стол и кровать, больше ничего в комнате не было.
Читать дальше