Анатолий Верш - Много жизней и одна ночь. Часть первая

А ещё говорят, что деньги зло. Попробуй, возьми здесь участок, да ещё и построй. Для многих это удовольствие на болотах, рядом с химическим заводом, в зачуханных квартирках, квадратов на сорок, для всей семьи с бабками и дедками. Особенно самым немощным, инвалидам, старикам, верующим в добро и справедливость, и не способным зубами выгрызть то, что по праву принадлежит им, за десятки лет иногда и каторжного труда в шахтах и подобных заведениях Советской России. И, сейчас живя на скудную пенсию, которую им не дают по нескольку месяцев, им бесполезно даже и мечтать о чём то, нормальном для человека. А у всех же ещё и дети. Вот она забота.

Мысли вихрем вертелись в голове. Жалко было уходить, но и наделать шума, просто не желательно.

Протяжный сигнал автомобильного клаксона разбудил тишину. Кто-то приехал, значит с собаками теперь точно задержаться.

Женщина вновь отдёрнула штору, задумчиво смотрела в окно.

Надо спускаться с дерева, пользуясь темнотой и лесом попробовать узнать, кто приехал, но почему она не уходит, неужели, сейчас тот, кто приехал, придёт к ней и скорей всего так, и она знает это. Может муж. Разговор про какого-то Аслана. Знал это имя.

– Но не реально.

Да и спускаться рискованно, совсем близко, окно приоткрыто, если услышит, подумает, что птица или зверёк, но всё равно насторожится.

Алексей ждал. Он не ошибся. Вошёл человек. Строгий чёрный костюм, белая рубашка, кудрявая борода окаймляла его широкоскулое лицо кавказского типа, хотя кожа была совсем светлая.

Узнал его сразу, узнал по одному лишь движению, как только тот вошёл в комнату, по страшному шраму, от нижней губы к подбородку. Но он знал и помнил этот шрам.

Всякий раз, уходя в разведку, там, в горах, бойцы шутили.

– Берём Лёху, не надо прикладом бить духа, хватит его кулака. Не знал он, что за сила в его руках, и не только в руках во всём теле, видно природой так дано, ещё в детстве он боялся драк только из-за того, чтобы не нанести увечье. Даже, когда защищал соседского парнишку, он ударил одного потом второго, взрослых парней. Родители, чтоб не разводить скандал, заплатили потерпевшим, за сломанные челюсти, и больничные листы.

Отец не ругал его, только сказал, что не надо так сынок, будь аккуратней, и не приноси вреда своим родным.

Мысли о матери и отце всегда сопровождались болью. Где-то там, далеко внутри, начинало щипать и ныть, поднималось чувство обиды на мир, на злое время. И ничего уже не вернуть назад, не исправить. И он должен найти и отомстить за родных, или иначе нет смысла жить, значит так и будет и дальше позволено этим выродкам безнаказанно убивать. Слёзы давили, он сжал челюсти, набрал полные легкие воздуха, что есть силы напряг тело, затем расслабил. Успокоился.

Да это был Аслан.

– Но почему он здесь? – Как понял Алексей, это и есть Арбеков. Неужто он депутат, просто этого не может быть, минимум, что ему грозило – это пожизненно, равносильно, что убили. Как он оказался здесь. Быть в розыске. Значит под другой фамилией. Хитрости и коварства ему не занимать.

Помнил Алексей, как обвёл он вокруг пальца федералов, как мирный житель, сутулясь, в мешковато грязной куртке, он помогал, как будто сам только что вылез из под завалов, Вытаскивал, спасал людей. Ошибку допустил, узнала его одна из спасённых, залилась диким воплем, на её глазах измывались он и его люди над ней и её дочкой.

Вмиг превратился в зверя, круша всё на своём пути. И ушёл бы. Кулак Алексея застал его врасплох. Он его и не увидел, удар был молниеносным, в прыжке. Особисты говорили потом, что не верил Аслан, пуля, говорит, попала ему в скользь, раскроила челюсть, а так бы, не взяли.

Но ведь ушёл тогда, растворился бесследно, предатели были, а кого только не было там, за деньги многое делалось. Хоть и говорят, что нищие офицеры, денег не платят, дома семьи в хозяйских квартирах, или в общагах, брошенные Государством на произвол судьбы, но ни что не может оправдать предательство Родине. Только где она Родина?

– Да там, где живут твои сестра и брат, где могилы твоих предков, Родина – она впитана с молоком матери.

Так считал Алексей, но понимал, что продаются то не те нищие, забытые, на пару с солдатами драившие окопы пропотевшими гимнастёрками. А как раз совсем другие, с отстроенными особняками за миллионы долларов в Подмосковье, за взятки и не выданные зарплаты, истинных боевых офицеров. Да такие, как новоиспечённые коммерсанты, вдруг ставшие неизвестно по каким причинам, у безопасности страны. Продавая эту безопасность направо и налево, вытаскивая из тюрем бандитов и меняя их на пленных русских солдат, благое дело, да только за денежки, которые Государство выделяет на выкуп этих солдат, и которые они кладут в свой карман. А это миллионы долларов.