Владимир Жуков - Под знаком скорпиона

– Вы – умница, держались достойно, – с пробившейся в голосе нежностью возразил я. – Полно на себя наговаривать. И бросьте пагубное ремесло. Оно до добра не доведет. Такая очаровательная женщина. Да вам цены нет, чтобы с этого дня никаких панелей.

Она заметно погрустнела, прикусила губу.

– Снежинка, обязательно позвони в любое время суток. Я должен знать, о чем будет говорить с тобой капитан. Будь с ним осторожнее, не вдавайся в подробности, все отрицай.

На клочке бумаги я записал номер своего домашнего телефона, служебный утаил. Улучив момент, вложил клочок в ее теплую маленькую ладонь, искренне прошептал:

– Мне очень приятно будет услышать твой голос.

– Правда? – она повеселела, глаза приобрели зеленовато-голубой цвет. – Мне так больно и одиноко. Верно, говорят: не родись красивой, а родись счастливой. Ведь красота мимолетна, облетит, как с яблонь цвет.

– Придет еще к тебе счастье, только будь осторожна, – утешил ее. В этот момент из дежурной части вышли врач и медсестра, перевязавшая раны токсикоману. Я едва успел отпустить теплую ладонь Ларцевой.

– Вы тоже сотрудник полиции? – с недоверием спросила меня ее мать, стройная, миловидная, бальзаковского возраста.

– Нет, дружинник, – солгал, густо покраснел.

– Дружинники, полиция, а хулиганье прохода не дает, – посетовала женщина. – Время убили на перевязку, а в этот момент у кого-нибудь может случиться, инфаркт, инсульт или сердечный приступ. Невозможно успеть повсюду: ни машин, ни бензина, да и лекарства – дефицит…

Она безнадежно махнула рукой и обернулась к дочери:

– Пошли, уже поздно. Носит тебя нелегкая. Что это у тебя с губами?

– Обветрились.

Проводил их до самой машины. Снежана украдкой подарила мне свою очаровательную улыбку и "скорая помощь" умчалась в ночь. Не все так плохо в этом мире, если не считать похищенного диктофона с ценными записями. Дай Бог, чтобы это были первые и единственные потери в борьбе за правду и справедливость.

Вышел на улицу, поймал одинокое такси и далеко за полночь добрался до своего дома с редко светящимися окнами.

9. Вызов на "ковер"

—Зайди, есть разговор, – на следующее утро по селектору вызвал меня Лазарь Яковлевич. В его голосе прозвучали жесткие повелительные нотки. Опять будет тянуть волынку со статьей, подумал я, поднимаясь к нему в кабинет.

– Дождались, на тебя поступила негативная информация, – сообщил он, едва я переступил порог. Обычная улыбка была стерта с его лица, но под суровой личиной, угадывалось внутреннее ликование. Он словно говорил: "Вот и достал я тебя, не отвертишься, придется отвечать, как на духу".

– Десять минут назад позвонил начальник полиции господин полковник Ребров, – чуть помедлив, внимательно рассматривая меня, словно увидел впервые, продолжал Лубок. – Тебя застали в собственной квартире в весьма пикантной ситуации с чужой женщиной. У нее обнаружены признаки насилия. Чем ты объяснишь этот факт?

– Обойдусь без объяснений.

– Чего-чего, а этого я от тебя не ожидал. Ты слыл прекрасным семьянином и вдруг такое? Как руководитель (он подчеркнул это слово) обязан оперативно отреагировать. Поверь, мне это не доставляет удовольствия, но таков мой служебный долг. Только бабника не хватает в нашем творческом коллективе. На всех совещания, заседаниях будут в хвост и гриву костерить. Зачем мне публичная порка, неприятности за чужие грехи?

– Отношения с женщиной мое сугубо личное дело, – четко произнес я. – Это никого не касается.

– Мне, конечно, безразлично, с кем ты, кроме супруги, спишь, – смягчил он тон. – Но пойми, что дело дошло до полиции. По городу поползут слухи. Авторитет газеты окажется под угрозой. Зачем нам такие проблемы? С такой политикой снисходительности и попустительства к аморалке мы потеряем читателей, скатимся до заурядной многотиражки.

– О своей чести как-нибудь сам позабочусь, – остановил я нравоучительную тираду. – Авторитет газеты, давайте не будем лукавить, зависит от бойцовских качеств редактора и сотрудников, обостренного чувства справедливости и принципиальности. Главное, чтобы острые материалы не прятались под сукно.

– Ты явно преувеличиваешь, – посетовал Лубок. – С женщинами будь аккуратнее, чтобы без скандалов и истерик. Гулящие бабы многим мужикам, знаменитостям, не чета тебе, карьеру испортили. Поверь, у меня нет желания делать решительные оргвыводы, но я буду вынужден принимать меры.

В этот момент в кабинет заглянул заведующий отделом промышленности с пухлыми, как у хомяка, щеками и глазами навыкате, известный своими лакейскими манерами и доносительством на строптивых сотрудников. Заметив меня, быстро ретировался. Очередную "новость" нес, да я помешал.