Андрей Толоков - Последний тур. Привидение. История вторая

Приехав в отдел, Куприянов сразу позвонил Молчанову в прокуратуру.

– Привет, Влад, – поздоровался Василий.

– Привет.

– Что там с ответкой от Аркадия Михайловича?

– Василий, ты одним из первых узнаешь о самой мелкой пакости Крынника. Пока работай спокойно. Ключевое слово – пока. Понимаешь меня?

– Ещё бы! Влад, тогда мне очень быстро нужна твоя помощь.

– Прямо сейчас начну помогать, – не без иронии ответил Молчанов. – Выкладывай.

– Я сегодня, через часок, пришлю тебе список всех возможных связей Крынника младшего. Пробей по вашей линии, не был ли кто-нибудь из них замешан в каких-либо делах. Это надо максимально быстро.

– Хорошо, Василий, присылай. Проверим максимально быстро.

Утром после совещания перезвонил Молчанов.

– Нечем тебя порадовать, Василий Иванович, – удручённо сказал в трубку Влад.

– Ничего?

– Ничего. Из твоего списка никто не проходил. Попробуй по месту учёбы проверить. Возможно, оттуда веревочка тянется.

– Возможно, – немного расстроено ответил Куприянов. – Буду звонить Подгорному. Спасибо, Влад.

– Пока не за что.

Подгорный выслушал старого друга.

– Я так понимаю, что официально ты запрос ещё не оформлял? – спросил Андрей.

– Пока нет. У меня поджимает время. Серёжа Безуглов готовит бумаги, но я попросил чуток придержать.

– Почему?

– Сам знаешь кто теперь Крынник. Наверняка его люди встали в стойку, – объяснял Василий. – Либо заблокируют, либо придержат. Тогда я вообще ничего не узнаю.

– Правильно мыслишь. Я, Василий Иванович, прямо сейчас займусь. Только имей в виду, всё будет на словах. Чисто информация. А уже как с ней быть, решишь сам. Хорошо?

– Да. Спасибо, Андрей. Жду.

Старые друзья попрощались, Куприянов положил трубку. Оставалось только ждать. И вот когда Василий Иванович собрался на обед, раздался звонок от дежурного.

– Василий Иванович, – говорил дежурный, – здесь у меня на проводе какая-то женщина. Просит вас срочно подойти. Говорит важная информация.

– Иду, – бросил Куприянов и поспешил к дежурному.

– Здравствуйте! Подполковник Куприянов. Слушаю вас, – сказал Василий, взяв трубку у дежурного.

– Здравствуйте! Ничего не спрашивайте и не ищите меня. Запомните фамилию – Загурская. Людмила Загурская. Найдите её. Она даст вам много информации. Тогда вы всё поймёте. Всё…

В трубке раздались короткие гудки. Василий с удивлением посмотрел на трубку, будто решил предъявить к ней претензии. Он взял у дежурного капитана кусочек бумажки и, выйдя из дежурки, записал: Людмила Загурская. Кто она? Что она может рассказать? И о чём она может рассказать? Одни вопросы. Собственно вся жизнь Куприянова, так или иначе, состоит из одних вопросов. А смысл этой жизни сводится к тому, что на эти вопросы надо искать ответы. Чем больше ответов, тем больше раскрытых преступлений.

Василий, опустив голову, побрёл к себе в кабинет. Он почему-то не думал о том, как и где, будет искать Загурскую. Он вдруг задумался над своей личной жизнью. Вернее об её отсутствии. Семьи у него нет. Пытался создать – не получилось. Любовь его осталась в семидесятых. Да, он встречался с Любой в девяносто четвёртом, но тогда она уже жила в другом мире. В том, в котором для Василия места не было. Перезваниваются иногда, но это скорее мытарство, чем радость. После этих звонков сердце ноет неделю. Завязать бы с ними, со звонками, но Василий ловит себя на мысли, что не хочет этого. Где-то в самом далёком уголке души ещё теплится надежда на то, что всё вернётся. И звучат в голове стихи Розенбаума: всё вернётся, обязательно опять вернётся – и погода, и надежды, и тепло друзей.

***

1996 год.

Он всю свою сознательную жизнь говорил людям, что надо бороться за неё. Опускать руки нельзя. Шанс есть всегда. Но сегодня Леонид сам хотел с ней, с жизнью распрощаться. Он сидел на полу в кабинете начальника госпиталя и сжимал в руках небольшой листок бумаги, который разделил его жизнь на «до и после». Вокруг суетились люди, какие-то женщины. Начальник госпиталя, присев на корточки напротив Щербака, беззвучно открывал рот и тыкал под нос Леонида ватку с нашатырём. Всего полчаса назад всё было по-другому. Он готовил дела к сдаче. Подписал рапорт у начальства. Всего полчаса назад он был счастливым человеком. И вот… посыльный прибежал из штаба и сказал, что майора Щербака срочно вызывает начальник. «Пусть только попробует сказать, что отпуск переносится, – со злостью подумал Леонид». Накинул куртку и пошёл за посыльным. При входе в штаб его насторожил взгляд дежурного. Странный какой-то, испуганный, а в глазах прапорщика застыло что–то чёрное. У Щербака вдруг сдавило грудь. Он почувствовал головокружение. «Усталость, – подумал в этот момент Леонид. – Надо отдыхать. Больше отдыхать». Войдя в кабинет начальника, Щербак подполковника не узнал. Серое лицо и трясущиеся руки. На столе лежала бумажка. Вверху крупно было напечатано: «Телефонограмма». А дальше написано от руки. Почерк неровный, горбатый, видно, что писали быстро. Подполковник стал наливать воду в стакан. Рука сильно дрожала. Графин ударился о стакан и чуть не опрокинул его. И тут Щербак понял – что-то случилось.