Ричард Пратер: Казнить его дважды

Она стремительно бежала, уклоняясь от плотоядных морских растений, перепрыгивая через скопления пожирающих людей моллюсков и огибая потоки кипящей лавы. На ней было надето что-то, цветом и прозрачностью напоминавшее легкий туман. На бегу легкая ткань облегала ее бедра и открывала белые ноги, мелькавшие в солнечном свете. Девушка бежала очень быстро, но гигантские устрицы уже настигали ее. Чудовищные устрицы надвигались, чавкая на ходу: клик-клак.

Ее звали Шерри Дэйн. Это была очаровательная женщина, именно о таких грезят мужчины – миниатюрная, стройная, с пышным бюстом и невероятно красивыми ногами. На лице сияли небесно-голубые глаза и алели яркие губы, а над всем этим вздымалась копна светлых волос оттенка молодого меда... Да, похоже, что эти устрицы вот-вот настигнут ее. Девушка пробежала мимо языков лавы и остановилась на краю скалы. Внизу бушевало ужасное Озеро Огня. Она оказалась в западне.

Шерри не без изящества пронзительно завизжала.

У нее за спиной появились плотоядно чавкающие устрицы.

Шерри закричала снова, на пол-октавы выше.

– Клак-клак. Е-е-е-е-е.

– КЛАК-КЛАК-КЛАК! Е-Е-Е-А-А-А-А!

– Стоп!

Команду "Стоп!" подал продюсер Уолтер Фрэй, и как раз вовремя. Еще секунда, и несравненная Шерри Дэйн была бы сожрана и переварена.

Фрэй, для тех, кто не знает или не выписывает журнал "Инсайд", и есть тот самый гений, который поставил "День, когда Земля лопнула", не говоря уже, о "Космической нечисти". Идея этих фильмов частично была почерпнута из старых комиксов. И все это происходило, как вы уже, наверное, догадались, в том самом месте, где Джереми Слэйд снимал свои последние фильмы ужасов.

Вы знаете эти фильмы – "День, когда вернулись черви", "Кровожадная живая дрянь" и так далее. Да, вот еще последний, самый великий и глупейший фильм Слэйда – "Возвращение призрака липкой Мрази".

Вы только вдумайтесь в название. Если разобраться в нем до конца, оно скажет вам очень много. Даже слишком много. Да, этот третий фильм серии, может быть, подводит итог двадцатому веку. Будущие историки, роясь в развалинах древнего Голливуда в надежде отыскать запечатленные на каменных досках свидетельства о нашем веке и о нашей провоцирующей несварение желудка культуре, вполне могут наткнуться на "Возвращение призрака липкой Мрази" и сказать: "Редкая дрянь!"

У Джереми Слэйда, как у Кинг-Конга, который грезил о королеве Конг, тоже была мечта. Он хотел сколотить миллиард долларов. И уж конечно, ему было наплевать, каким образом он это сделает. А в тот момент ему не хватало до желанной цели чуть меньше миллиарда долларов.

И вот что произошло. Слэйд написал свою "Липкую Мразь", где эта самая Мразь умирает. В театральных вариантах этот сюжет повторялся с регулярностью расстройства желудка, и Мразь там тоже погибала. Ни в чем не сомневаясь, а скорее даже ни о чем не думая, Слэйд снял "Призрак липкой Мрази", несмотря на дорогостоящие задержки во время работы. После окончания съемок этот фильм две недели пролежал без движения, а потом что-то произошло, картина ожила и получила шумный успех.

Люди стали платить деньги, чтобы посмотреть ее. Множество людей. Потекли большие деньги. И в ответ на этот массовый психоз, в порыве жадности, Слэйд бросился продолжать эту безумную серию. И вот теперь, во вторник, 23 апреля, в чудесное солнечное утро, в Южной Калифорнии шел семнадцатый день из двадцати одного, запланированного на съемки, и деньги были на исходе.

Я слышал, как Фрэй сказал:

– Ну, получилось неплохо, мы примем это. Теперь надо только подумать, как будем спасать картину.

Стоявший рядом со мной Эд Хауэлл, высокий красавец с роскошной мускулатурой, звезда этого фильма, казавшегося мне преступлением против гуманности, заметил:

– А что, в самом деле неплохо, верно, Шелл?

Я повернулся и улыбнулся ему:

– Верно, если вы имеете в виду бегущую красотку. Но если говорите об этих гигантских устрицах и чудовищных жуках...

– Кто это там сказал что-то о жуках? – На темном лице Эда промелькнула улыбка.

Эд считался одним из лучших актеров в Голливуде. Но это была его первая ведущая роль в кино, и он подходил для нее больше, чем кто-либо другой. На этом молодом красавце была только белая набедренная повязка с золотыми блестками, и он выглядел как греческий бог, вырезанный из настоящего черного дерева. Парень сам по себе был весьма смуглым, но в гримерном цехе решили вымазать его еще чем-то черным, чтобы он блестел на солнце, потому что местом действия все трех фильмов с участием вышеозначенной Мрази была Венера. И, как теперь почти всем известно, из пяти венерианских рас правящая была по-настоящему черной.