Вадим Россик - Индивидуальная непереносимость

Стая бродячих собак заняла позиции вокруг меня и принялась охранять, грозным гавканьем отгоняя редких прохожих от остановки. Сориентировавшись, я пошагал к пятиэтажкам, слушая скрип пороши под подошвами. Шавки проводили меня немного и, убедившись, что я не заблужусь, отстали. Через сотню-другую метров я добрался до пустынной улицы, едва освещённой редкими фонарями, и побрёл вдоль домов, разглядывая номера. А вот и нужный мне.

Ободранный подъезд, в котором тянуло помочиться, грязная лестница, третий этаж, покрашенная коричневой краской дверь с глазком. Едва я отнял палец от звонка, как дверь распахнулась. Оказывается, дома Виолетта щеголяла в мужской рубашке навыпуск и короткой юбчонке. От вида её голых ног у меня перехватило дыхание.

– Ты чего застрял на пороге? Входи уже!

Виолетта втащила меня в прихожую, оклеенную обоями, имитирующими кирпичную кладку.

– Раздевайся и проходи в гостиную, а я на кухню. Боюсь мясо передержать.

Она убежала. Я снял пальто, прошёл в полутёмную гостиную, присел на удобный диван и испустил глубокий блаженный вздох. Здесь было уютно. Окна были закрыты шторами, люстра притушена, в электрическом камине весело плясали красные всполохи, пахло чем-то вкусным.

– Давай сначала поужинаем, а потом ты будешь меня учить, – крикнула с кухни Виолетта. – Я на пустой желудок не могу сосредоточиться.

Я ничего не имел против. Виолетта принесла с кухни посуду и расставила на маленьком квадратном столике, больше похожем на табуретку.

– Вадим, ты «Боровинку» пьёшь?

– Пью.

Виолетта достала из бара, встроенного в камин, бутылку.

– Вот. Стащим одну у папки. Он недавно достал три бутылки «Боровинки». У меня же скоро день рождения.

– У меня тоже, – усмехнулся я.

Виолетта протянула мне бутылку и штопор:

– Я тебя приглашаю. Дарить подарок необязательно.

Что мне оставалось делать? Конечно, я промямлил:

– Я тебя тоже приглашаю. Приходи и подарок не забудь.

Виолетта шутливо шлёпнула меня по макушке:

– Откупоривай «Боровинку»! Я сделаю нам крюшон. Гарантирую, такой крюшон ты ещё не пробовал.

Вообще-то я имел смутное представление о том, что такое крюшон, но пренебрежительно скривился:

– Подумаешь, крюшон! Крюшоном меня не напугаешь. Зато, гарантирую, ты не пробовала одеколон «Цветочный». Такой кайф получаешь, мама, не горюй!

Не обращая внимания на мои глупости, Виолетта вылила вино в пузатый графин из стекла и золота, добавила в него домашнего вишневого компота из трёхлитровой банки, хорошенько размешала и наполнила фужеры рубиновой жидкостью. В фужеры она вставила соломинки.

– Готово! Давай ужинать.

В качестве главного блюда на столике стояли какие-то лилипутские горшочки, из которых шёл тот самый вкусный запах. Я осторожно поковырял вилкой в своём. Интересно, что там такое? Мама никогда не готовила в такой микроскопической посуде.

– И чего ты туда напихала?

– Не бойся, не отравишься. Это картошка с мясом. Мы часто готовим мясо в горшочках. Безумно вкусно. Попробуй, тебе понравится.

Я попробовал. Действительно понравилось.

За едой мы болтали о своих творческих делах. Я рассказал Виолетте о том, как мы готовились к конкурсу, а она – про подругу, которая в прошлом году закончила наше музучилище и поступила в консерваторию.

– Ей пришлось переспать с председателем приёмной комиссии, – проговорила Виолетта, потягивая крюшон через соломинку. – Кошмарики-фонарики, конечно, но многие девки так делают. Когда она признавалась в этом, то ревела как белуга. Вот дура.

– И как она чувствовала себя потом?

– А ты знаешь, нормально. Через полгода уже смеялась, когда вспоминала. Главное – теперь она учится в консерве! Как я ей завидую!

– А ты бы так смогла? Если бы тебе какой-нибудь профессор кислых щей намекнул, что ради поступления в консерваторию, с ним нужно переспать, ты согласилась бы?

– Ну, не знаю, – смутилась Виолетта. – Что значит – намекнул? Надо же его намёк как-то развить. Довести до реализации, так сказать, – она вздохнула с сожалением: – Нет, наверное, я не сумею.

Порозовевшая от смущения или крюшона, а может, от того и другого вместе, Виолетта сменила тему:

– Знаешь, я ведь наполовину немка, по матери. Это ничего?

– Ничего. Я ведь тоже наполовину немец, по отцу.

Виолетта с облегчением улыбнулась:

– Какое совпадение. Ладно, расскажи о гитарной музыке. Я ведь невежда в этом вопросе. Моё музыкальное образование: опера, романс и фортепианная классика. На конкурсе вы исполняли пьесу в стиле фламенко, если я правильно запомнила. А что такое фламенко? Это что-то испанское?