Наталия Кина - Черновик

Даша посмотрела на колючего подростка и улыбнулась, будто лед сверкнул на солнце.

– Почти, – подтвердила она. – Сегодня я не накажу тебя за этот тон, поскольку ты еще не знаешь пункта два: разговаривать со мной в таком тоне неправильно. Живущие под одной крышей уважительно относятся друг к другу.

– А за что мне уважать тех, кто меня даже не спросил, хочу ли я чего-то? – с обидой и гонором ответила Эва. – Вы делаете, что вам хочется, и я буду делать то же!

Весь вид Эвы выдавал крайнее негодование с презрением. В самом деле – родили без спроса, засунули в какую-то дыру, а теперь еще и правила устанавливают!

– Сейчас я разговариваю с тобой вежливо и буду продолжать так же, – ответила Даша. – Это не значит, что я тебя уважаю. Пока не вижу за что, но это значит, что я отношусь к тебе с уважением – не унижаю ничем твои личность и достоинство, разговариваю на равных.

– А нам что-то нужно будет делать? – спросила неожиданно Карина, и Даша посмотрела на девочку – определенно, эта глазастая ей нравилась.

– Жить, развиваться, – просто ответила она девчушке. – Ничего сложного или предосудительного.

– А что мне будет, если я не собираюсь выполнять твои правила? – не успокаивалась Эва. Она хотела добавить: «Может быть, я не хочу жить и развиваться», но удивительно – что-то удержало ее во взгляде новоиспеченной сестры.

– Узнаешь, – негромко и без угрозы прозвучал Дашин ответ. – Но все-таки не советую. Не самые приятные знания получишь. – Теперь. – Она посмотрела на часы и деловым тоном закончила: – Сегодня я, к сожалению, не могу больше остаться. Приеду завтра. Вы обсудите пока все еще раз между собой, подумайте обо всем услышанном и о том, чего вы хотите сейчас и в будущем. Нам всем придется слегка изменить свою жизнь, это неожиданно, но думаю, к лучшему.

– Посмотрим, – скептически ответила Эва и ушла в гостиную, откуда тут же послышался звук заработавшего телевизора.

– А ты? – Даша посмотрела на Карину, оставшуюся за столом. Та кусала губы и выглядела забавно в своей полудетской озадаченности. Что-то вертелось у нее на языке, что-то буквально рвалось через дебри «приличий». – Ты чего-то очень хочешь, не стесняйся, – улыбнулась Даша. – Надеюсь, это не вертолет или Билли Айлиш у тебя на дне рождения.

– Нет! – звонко рассмеялась Карина. – Это плавание, наша секция в спортивке. Я ходила в прошлом году, а в этом бабушка сказала, что у нее нет больше денег на мои глупости, и я уже шестой месяц пропускаю. Я бы уже в соревнованиях должна была участвовать!

С такой искренней, горячей надеждой на Дашу еще никогда не смотрели.

– Теперь есть, – улыбнулась она в ответ, тоже впервые чувствуя странное удовольствие от того, что может вот так, по щелчку пальцев исполнить чью-то мечту. – Договаривайся с кем там нужно. Завтра съездим. Хорошо?

– Йе-е-ес! – просияла девчонка. – Хорошо!

***

Попрощавшись с Кариной до завтра, Даша ушла. Девочка проводила ее до двери, закрыла, а затем вернулась к Эве.

– У нее есть машина, завтра мы поедем снова записывать меня на плавание, и вообще мне кажется, что она крутая! – забравшись с ногами на диван, восхищенно-мечтательно сказала Карина. – И еще она сказала, что купит мне новый купальник и шапочку.

Эва кинула в сестру кукурузными хлопьями:

– Продалась, значит, да?!

– А вот и нет!

– Да самая обыкновенная она, эта твоя Дашка, – презрительно усмехнулась Эва. – Небось работает какой-нибудь секретаршей и спит с дурацким начальником, а понтов как у королевы. Не буду я ничего делать и правила ее дурацкие выполнять тоже не стану. Кто она вообще такая командовать здесь?

– Нормальная она! – Карина бросила в ответ в сестру целой горстью хлопьев, они желтыми листьями зацепились за лохматую шевелюру. Карина звонко расхохоталась и получила такую же горсть хлопьев в лицо, что спровоцировало дальнейшие военные действия. Прыгая по дивану, уворачиваясь, сестры закидывали друг друга хлопьями и дрались подушками. Было весело, было как-то волнующе-радостно от странной свободы, которую вдруг почувствовали обе. Было не по себе, и из горла, из груди рвался крик.

Включив громко музыку, сестры устроили танцы, открыли балкон (но потом закрыли, а то холодно и дождливо-ветрено), бесились, изображали эстрадных звезд, раскидывали вместо конфетти остатки хлопьев, прыгали по ним, по столам, диванам, стенам – были свободны и счастливы, как никогда!

– Вот так можно жить. – Устав от безумств, Эва устало растянулась на диване и закинула руки за голову. – Вот это было зашибись!