Джеймс Чейз - Я сам похороню своих мертвецов

Перед дверью Мэри Савитт действительно стояла бутылка молока и лежала сложенная газета.

Инглиш кивнул на дверь, и Чак резко постучал.

Никто не открыл. Чак снова постучал и снова не дождался ответа.

– Как думаешь, Чак, сможешь вскрыть замок? – спросил Инглиш, понизив голос.

На секунду Чак выразил изумление, затем осмотрел замок.

– Плевое дело, но вдруг она вызовет полицию.

– Давай открывай, – велел Инглиш.

Чак вынул из кармана небольшую железку, подставил ее под замок, немного поколдовал, и в следующий момент дверь была открыта.

Инглиш ступил в старательно прибранную гостиную, маленькую, неплохо обставленную и яркую от весенних цветов.

– Дома есть кто? – спросил он, повышая голос.

Подождав в тишине, Инглиш пересек комнату и постучал в следующую дверь.

Чак тоже вошел в квартиру и тихо прикрыл за собой входную дверь.

Инглиш снова постучал, затем открыл дверь и заглянул в затемненную комнату. Сквозь задернутые занавески просачивалось достаточно света, чтобы понять, что это спальня. Он взглянул на кровать: никого, и одеяло отброшено в сторону.

– Думаю, она вышла, – сказал он Чаку.

– Может, ванну принимает, – предположил Чак. – Хотите, я загляну?

Инглиш пропустил мимо ушей его любезное предложение и вошел в спальню, на ходу включив свет.

Он вошел и замер на месте.

Справа от входа в спальню была еще одна дверь. И на этой двери, на белом шелковом пояске, перекинутом через верхнюю часть двери и закрепленном на чем-то с другой стороны, висело тело темноволосой девушки лет двадцати с небольшим. На ней был расстегнутый шелковый халат, под которым виднелась голубая ночная сорочка из нейлона. Даже если при жизни она и была красоткой, то теперь лицо стало восковым и распухший язык торчал из раскрытого рта. Запекшаяся кровь нитью тянулась от носа к подбородку. Чак шумно выдохнул.

– Вот же черт! Зачем она это сделала? – проговорил он придушенным, низким голосом.

Инглиш подошел к ней и коснулся руки.

– Наверное, она мертва уже часов семь, – решил он. – Дело все усложняется, Чак.

Чак подошел и встал рядом с ним, впившись в мертвую девушку оценивающим взглядом.

– Это точно, – согласился он, а затем продолжил: – Вот бы моя девчонка завела себе такую ночнушку, а то у нее одни только пижамы.

Инглиш не слушал его. Он стоял, пристально глядя на покойницу, и лихорадочно размышлял.

– Нам бы лучше убраться отсюда, босс, – произнес Чак после долгой паузы.

– Помолчи, а? – отрезал Инглиш и принялся обходить комнату.

Чак подошел к входной двери и ждал там, не спуская маленьких жестких глаз с Инглиша.

– На каминной полке, босс, – внезапно произнес он.

Инглиш взглянул на каминную полку. Среди обычных безделушек, какие люди держат на камине, стояла фотография в серебристой рамке: портрет его брата Роя.

Он взял фотографию.

В нижней части фото, сделанная белыми чернилами размашистым почерком его брата, тянулась наискосок надпись: «Смотри на меня, дорогая, и помни, кем мы станем друг для друга. Рой».

Инглиш негромко выругался себе под нос.

– Значит, он был в нее влюблен! – Он обернулся на Чака. – И он наверняка ей писал. Такие, как он, всегда пишут. Займись-ка этим, поищи какие-нибудь письма.

Чак приступил к работе, действуя ловко, быстро и с тщательностью профессионала.

Инглиш отступил в сторонку, наблюдая, как он осматривает многочисленные ящики и полки шкафов. Уже скоро Чак выудил стопку писем, перевязанную голубой лентой, протянул их Инглишу, а сам продолжил поиски.

Инглиш просмотрел письма, узнавая почерк брата. Ему хватило пробежать глазами два или три, чтобы выяснить: Рой и Мэри страстно любили друг друга и Рой собирался бросить Коррин, чтобы уехать с Мэри.

Скорчив гримасу, он сунул письма в карман. Чак задвинул последний ящик.

– Здесь больше ничего, босс.

– Поищи в соседней комнате, – сказал Инглиш, и, когда Чак вышел из спальни, снял с камина фотографию брата в серебристой рамке и тоже положил в карман.

Спустя пять минут Инглиш с Чаком покинули квартиру, спустились по ступенькам и направились к машине.

– В офис, и побыстрее, – приказал Инглиш, усевшись в машину. – И еще: держи рот на замке обо всем этом, Чак.

Чак кивнул, скользнул за руль, и «кадиллак» понесся по шоссе.

В кабинете Инглиша ожил стоявший на широком письменном столе красного дерева интерком, Инглиш подался вперед и нажал на клавишу.

– Пришел мистер Крейл, мистер Инглиш, – доложила ему Лоис.