Владимир Жуков - Тайна старого грота

– Застрахована ли ваша квартира, имущество от пожара, других стихийных бедствий и хищений?

– Нет, за работой не удосужился.

– Когда обнаружили пропажу?– спросил Василий у Кувалдина.

– Неделю назад, в среду. Жена хватилась, а золота нет. Вы бы поговорили с ней, может, подействует. Она полицию почитает. Когда по телевизору показывали фильмы «Улицы разбитых фонарей» или «Тайны следствия», так она сидит, как вкопанная, глазом не моргнет. То у нее молоко из кастрюли сбежит, то котлеты на сковородке пригорят…

– У вашей жены и тещи с памятью все в порядке?

– В каком смысле? – не понял он.

– Рассеянный склероз, забывчивость. Есть такие женщины, спрячут вещи или деньги, а потом не могут вспомнить, куда? Устраивают в квартире ревизию, и вдруг случайно находят пропажу на самом видном месте. Нечто вроде куриной слепоты, или, наоборот, галлюцинаций.

– О-о, на этот счет не переживайте!– воскликнул кузнец.– У моей Джульетты память отличная, как у сиамской кошки. Все помнит, даже то, что надобно давно позабыть. А вот Изольду Семеновну память иногда подводит. Она свою забывчивость объясняет тем, что в ее сознании накопилось столько ценной информации, что некоторая уже не помещается.

– Вашу супругу, действительно зовут Джульеттой? – удивился Белозерцев. – Довольно редкое из шекспировской трагедии имя героини, ставшей жертвой возвышенной любви.

– Нет, – смутился кузнец. – Я ее так по-домашнему называю. На самом деле она Дуняша. Сговорилась со своей маманей, чтобы меня проучить, сделать козлом отпущения. Вот вам и семейная трагедия. А я хочу, чтобы все обошлось без крови. Изольда Семеновна грозится ночью залить мне в глотку кипящее растительное масло. Разве после таких угроз заснешь. Каждую ночь слышу, как они за стеной в спальной копошатся, не спят, замышляют козни, а днем отсыпаются. Дверь в комнату на щеколду закрываю. Береженого бог бережет.

– Все возможно, женщины на многое способны, бдительность не помешает, – посочувствовал майор. – Однако, Иван Петрович, честно признайтесь, может действительно, какой-нибудь симпатичной женщине подарили драгоценности в порыве щедрости или пребывая под крепким градусом? С нашим братом такое нередко случается.

– Обижаете, – нахмурился кузнец. – Я отродясь чужие вещи не беру, хотя все Дуняшкины и тещины цацки, на мои кровные деньги куплены, мозолями заработаны. Однако коротка у баб память, никакой благодарности. Будто для того и родился, чтобы им обеспечивать сладкую жизнь.

– Ладно, верю, не падайте духом, не распускайте руки. И чтобы ни грамма за воротник. Алкоголь притупляет бдительность, провоцирует насилие,– предостерег офицер

– Товарищ майор, поговорите с ними, приструните коварных баб, они полицию почитают.

– Поговорю, обязательно поговорю, – обнадежил его Белозерцев и поинтересовался. – Ваши женщины сейчас дома?

– Да, теща нигде не работает, пенсия маленькая, сидит у меня на шее, помалкивала бы, старая. А жена заболела в связи с пропажей, а может и симулирует, чтобы пожалел, в ноги упал, покаялся. Не хочу превратиться в подкаблучника. Не на того нарвались, чтобы веревки вить и воду на мне возить.

–Слабость, покорность мужчине не к лицу, – поддержал Василий. – Не будем забывать, что мы сильный пол, но и жесткими, а не жестокими, должны быть в меру.

– Так я пойду, – Кувалдин поднялся со стула. – Спасибо, что выслушали, на душе стало легче, как бальзам на сердце. После ухода кузнеца он призадумался: «Довольно странный случай, подобного в моей практике еще не было. В семье кузнеца, судя по его рассказу, явно назрел серьезный конфликт. Конечно, для его разрядки нужен психотерапевт. Придется взять на себя эту роль и провести с женщинами профилактическую беседу для предотвращения опасных эксцессов». С этими мыслями вышел из кабинета.

2

Через полчаса Белозерцев и эксперт– криминалист лейтенант Федор Рудак прибыли на место. Поднялись на последний, пятый этаж. На настойчивый звонок дверь долго не открывали. Но вот из глубины послышались шаркающие шаги, и грубоватый голос отчетливо спросил:

– Кого принесло, что надо?

В следующее мгновение засветился дверной «глазок».

– Гражданка Драбкина, откройте, полиция! – властно потребовал майор. – Изольда Семеновна, проверка паспортного режима.

В дверном проеме появилось круглое, лоснящееся, с крючковатым носом и бородавкой на подбородке лицо Изольды Семеновны. На нем отразилось удивление, затем беспокойство и, наконец, ехидная улыбка. Крупная женщина плотно заслонила собой проход.