Джеймс Чейз - Поверишь этому - поверишь всему. Запомни мои слова (рассказы)

— А ну-ка, рассказывай, муженек, — протянула она. — Отчего это твоя раскрасавица отвечает по твоему телефону? Так все-таки она тебя соблазнила?

Я, собственно, ожидал этих вопросов.

— Она случайно зашла в кабинет. Я передавал информацию по телексу, и миссис Видаль пришлось снять трубку.

— Так, так. Значит, случайно зашла, случайно сняла… Ты же клялся, что не будешь общаться с этой стервой!

— Перестань ругаться, Рода. Я сказал, что она часто ездит с мужем, но ведь не все время. Сейчас они дома. Миссис Видаль зашла узнать, как я устроился.

— Это мне, значит, нельзя ругаться? А ей можно развратничать, прикрываясь своими деньгами и драгоценностями?

— Ой, говори что хочешь, а я пошел спать. Я с ног валюсь.

Но Рода загородила собою дверь.

— Ах, устал, бедняжка! — завизжала она. — Еще бы! И ты думаешь, я поверю, что ты засиделся на работе? Належался, скажи лучше, в постели этой шлюхи! Со мной ты что-то не спешишь так поработать, все устаешь где-то. Теперь я понимаю где!

Мне не следовало пить так много виски. То, что я сделал, было совсем не в моем стиле. Я с размаху так ударил ее по лицу, что Рода влетела в комнату и грохнулась на пол.

Я прошел мимо нее в спальню, сел на кровать и закрыл лицо руками.

Через несколько минут Рода тоже появилась и начала раздеваться, прерывисто всхлипывая.

Погруженный в свои собственные мысли, я сначала этого не заметил. Роды для меня больше не существовало. Все мое внимание поглотила мысль, что наш план не удался, мы не сможем встречаться с Вал в доме Видаля. Надо каким-то образом вырвать ее из когтей этого чудовища.

Вдруг, словно издалека, до меня донесся голос Роды:

— Извини, Клэй, я не должна была этого говорить. Я заслужила…

Видимо, она думала, что растрогает меня покаянием и я заключу ее в объятия. Но я лишь сказал:

— Ладно, забудем. Ложись спать.

Когда мы легли в постель, она хотела погладить меня, но я убрал ее руку.

— Не сейчас. Давай спать. Я действительно чертовски устал.

В 6.30 я соскочил с кровати, стараясь не разбудить жену. Побрившись и умывшись, я прошел на кухню и заварил кофе. Хлеба, конечно, не было, но сигареты она все-таки купила. А через пару минут Рода тоже появилась.

— Почему ты так рано встал?

— У меня много работы. Постарайся не забыть о продуктах, когда будешь возвращаться домой.

— Клэй! Я хочу, чтобы ты ушел оттуда. Пожалуйста, вернись в свою фирму. Ты делаешь большую ошибку.

Внутренне чувствуя, что она права, я все же сказал:

— А новая машина тебе уже надоела? Сама видишь, мне придется там остаться. Ну, все, до вечера.

И я уехал.

Вал пришла на работу в 10.15. Она, видимо, чувствовала за собой вину, ибо смущенно сказала:

— Извини, дорогой. Мы поздно легли, и я проспала.

Я трудился уже с 7.30. Оформил шесть заявок, наметил маршруты, договорился о билетах и гостиничной брони. Оставалось сделать еще четыре визы.

— Опять все упирается в задержку с получением виз, — пожаловался я. — Вал, попробуй ты поговорить с Лукасом насчет рассыльного.

— Я не могу, Клэй. Он не станет меня слушать.

— Ну, тогда обойдемся без него. Я уже связался с агентством по найму. У них есть студент на каникулах, который готов подрабатывать за шестьдесят долларов в неделю.

Я немедленно передал эту просьбу и условия найма Видалю по телексу.

— Все, проблема решена, — сказал я. — Если твой муж не захочет платить, я буду делать это сам, из своего кармана. Другого выхода у нас нет.

— Ему это не понравится.

— Очень жаль, если так. А скажи мне, Вал, кто все эти люди, которые путешествуют за его счет?

— Сотрудники фирмы. Они собирают для него информацию самого разнообразного характера, экономическую и политическую. Генри обрабатывает ее и выгодно продает.

— А ты знаешь, что сейчас многие компании дают ему кредит только на один месяц вместо шести? Это вызывает беспокойство и свидетельствует о неустойчивости его положения. Отсюда и недоверие к Видалю. Говорят, он на краю краха. Правда, веских оснований так думать пока нет.

Она провела кончиком языка по пересохшим губам.

— Но Генри же ворочает миллионами!

— Это еще ничего не значит. У него ничего нет под эти миллионы. Вам ведь почти ничего не принадлежит. Ситуация очень неустойчивая. Я думаю о тебе, Вал. Что ты будешь делать, если Видаль разорится?

— Не может этого быть! Он слишком хитер и изворотлив. Нельзя перехитрить дьявола — он всегда умнее.

Загудел селектор, и Дайер сообщил, что нам посланы еще три заявки. Когда их принесли, Вал покорно уселась за пишущую машинку и снова принялась терзать мои нервы сбивчивым нерегулярным щелканьем. Дальше терпеть это было невозможно.