Джеймс Чейз - Ложное обвинение. Кое-что по случаю. Безжалостный. Никогда не доверяй женщине

Френси, видевшая, как Холидей, беседовавший с Робертом, вдруг переменился в лице, поняла, что тот сообщил ему что-то очень важное. Она ждала, что Холидей поделится с ней тем, что узнал от Роберта. Но этого не произошло, и тогда Френси отправляется к Роберту. Она находит его в квартире Алисы и с помощью пистолета пытается выведать его тайну. Роберт не принял ее всерьез и бросился к ней, чтобы отобрать пистолет. Но Френси, пустив ему три пули в живот, убежала. Когда появился Холидей, он остановил ее и попросил его подождать немного. Поднявшись в квартиру Роберта, он тотчас же ушел оттуда. Холидей решил, что Роберта убил его отец. Френси с ним соглашается, не подозревая, правда, при этом, что Холидею известно имя шефа банды. А тот решает шантажировать отца Роберта д’Эссена. Он хотел получить от него миллион долларов, а потом, сообщив его имя Кей-Кею как руководителя банды, незаметно скрыться.

Но тут происходит новый поворот событий. Холидей понимает, что д’Эссен совершенно не боится его угроз, а совсем наоборот. Он организует за ним самую настоящую охоту. Он читает в газетах о том, что автомобиль, который он отдал в ремонт, вместе с механиком сброшен в пропасть.

Он начинает догадываться, кто истинный убийца Роберта. Френси же разыгрывает перед ним влюбленную, чтобы выяснить, что ему известно о главаре банды Красавчика. Холидей говорит ей, что он скоро это узнает, но ему нужно немного денег, чтобы выяснить это. Денег у Френси нет, а просить у Кей-Кея ей не хочется. Она хочет поставить себе в заслугу то, что это якобы она нашла главаря. Гораздо проще ограбить кого-нибудь, к примеру, заезжего туриста.

И тут, на беду, появляюсь я…

После смерти Холидея ей приходит в голову, что я смогу разузнать все, что ей требуется. Она липнет ко мне и следит за каждым моим шагом. Она соблазняет О’Брайена и имеет доступ к его телефонным разговорам. Одновременно она сообщает Кей-Кею, что все готово и можно приводить людей в состояние полной боевой готовности. Короче говоря, в ее плане я должен был сыграть роль "кота, проникшего на голубятню". Вес готово, и, когда она слышит, как О’Брайен получает от меня телефонное сообщение, она бьет его хрустальной пепельницей по голове, а сама звонит Кей-Кею.

Да, совсем забыл о тех трупах. Ведь это люди Кей-Кея постарались, чтобы у меня были развязаны руки в отношении полиции, так?

Она молчит, потом медленно поворачивает голову в мою сторону. Она сказала только одну фразу. Только одну:

— Как жаль, что я тогда не убила тебя, солдат.

Подходит О’Брайен и защелкивает у нее на запястьях наручники.

Она встает и медленно идет к двери. У выхода она порывисто поворачивает голову и долго смотрит на меня. О, если бы только мы поменялись местами, говорит ее взгляд.

— Ты никогда бы нс сделала того, что сделал я, чтобы находиться на своем месте, — вслух ответил я ей.

Она выходит из квартиры в сопровождении О’Брайена.

Я смотрю в окно и вижу, как они садятся в машину. Я закуриваю сигарету. Ну вот наконец и поставлена точка. Или, может быть, восклицательный знак, как сказал О’Брайен.

Трио музыкантов, безразличных ко всему на свете, а в особенности к исполняемой ими мелодии, играли какой-то старый и чересчур сентиментальный шлягер в угоду захмелевшим посетителям.

Допив первую порцию виски и постукивая стаканом в такт музыке, Кэлворт с удовольствием откинулся на спинку стула. Небольшой оркестрик в составе гитары, аккордеона и кларнета располагался на маленькой сцене, возвышавшейся в центре просторного бара. Музыканты тщетно пытались звуками своих инструментов перекрыть гул голосов, звон посуды, а также щелканье допотопной кассы, которая при каждой операции издавала громкий звон колокольчиков.

Кэлворт выпил следующую порцию и заказал новую. Бармен пододвинул ему очередной стакан и сгреб деньги. Кэлворт тем временем не отрывал глаз от гитариста. Кассовый аппарат продолжал вызванивать свои трели, и каждый раз при этом гитарист болезненно передергивался.

"В один прекрасный вечер, — думал Кэлворт, — он наконец-то не выдержит, схватит в охапку свою гитару и выскочит из этого бара на улицу, к долгожданной свободе".

Возвратился бармен и принес сдачу. Дежурно улыбнувшись Кэлворту, он произнес:

— Слишком долгая ночь, не правда ли?

Ночью время действительно тянется долго.

То ли пять недель и два дня прошло, то ли шесть с лишним недель. По идее, сегодня среда, а Грейс ушла в понедельник, но вот пять или шесть недель назад?..