Джеймс Чейз - У меня четыре туза

Гренвилл достал платок и вытер вспотевшие ладони.

– Разве я не говорил, Хельга, что никто в здравом уме…

– Да, – оборвала его она. Кристофера бесила эта ее привычка постоянно перебивать. – Про Паттерсона лучше забыть. Мне жаль, потому что два процента с так называемой сделки вам не светят.

Он пожал плечами:

– Уж так устроена жизнь, да? На самом деле всерьез я никогда на них и не рассчитывал. – Он глядел вниз, на толпу прогуливающихся. – Возможно, мне лучше отыграть роль в этом фарсе до конца. Если Паттерсон действительно хочет отправить меня в Саудовскую Аравию, он может мне за это заплатить.

Гренвилл, считая, что ловко вывернулся, посмотрел на Хельгу. Но ее проницательный взгляд заставил его поежиться. Он вымученно улыбнулся.

– Забудьте про Саудовскую Аравию, – отрезала женщина. – Я могу вам кое-что предложить.

– Вы? Что же?

– В моей корпорации найдется применение вашим талантам. Я предлагаю вам стать членом управляющего персонала компании.

Гренвилл сохранил невозмутимый вид с трудом.

– Но я ничего не смыслю в электронике.

– И не нужно. Вы будете моим личным помощником. – Хельга положила руку на его ладонь. – Вы даже не представляете, каким количеством дел мне приходится заниматься, а рядом с вами я смогу уменьшить свою работу наполовину. Что скажете?

«Ага, вот оно!» – подумал Гренвилл и внезапно обрел уверенность в себе. Его пальцы коснулись запястья Хельги.

– Буду рад, но хотелось бы уточнить. – Он поглядел на нее тем чувственным взглядом, который всегда производил на дам в возрасте неизгладимое впечатление. – Насколько личным помощником мне предстоит стать?

– Очень, очень личным, дорогой Крис, – ответила Хельга и встала.

Следуя за ней в спальню, Гренвилл говорил себе, что на этот раз все сделал верно. Он почти слышал, как Арчер аплодирует ему за кулисами.

Хельгу разбудили теплые лучи солнца, проникающие через щели жалюзи. Она томно потянулась, вздохнула, потом открыла глаза. Посмотрела на часы на тумбочке. Десять утра.

Никогда она так хорошо не спала. Повернувшись на бок, Хельга посмотрела на соседнюю подушку и коснулась ее рукой.

Гренвилл ушел вскоре после трех ночи. Ей страшно не хотелось его отпускать, но оба согласились, что ради соблюдения приличий ему следует вернуться в свой номер.

Она провела пальцами по своим шелковистым волосам.

Какой любовник! Лучше не бывает!

Хельга выгнулась, мечтая, чтобы Крис был рядом, чтобы снова ласкал ее.

Какой любовник!

Несколько минут она лежала неподвижно, восстанавливая в памяти события минувшей ночи. Идеально! Нужно эту ночь повторить еще раз, еще и еще! Этот чудо-мужчина просто обязан стать ее мужем! Ей теперь невыносима была любая мысль о возможной разлуке с ним. Он наделен множеством достоинств: красивая внешность, ум, способности и к тому же великолепен в постели!

«Втюрилась!» – сказала она себе и рассмеялась. Да. И почему нет? Он любит ее так же неистово, как она его.

Она поняла это по тому, как он смотрел на нее, как ласкал. Разумеется, следует быть осторожной. Не давить, не торопить событий. Крис ведь англичанин, и ему присуща английская сдержанность. Наверняка в голове у него присутствует дурацкий пунктик, что не следует жениться на более богатых женщинах, тем более – на таких, как она. «Но с этим, – сказала Хельга себе, – я уж как-нибудь справлюсь».

Но уж точно не в отеле «Карлтон».

В задумчивости женщина повернулась, потом вдруг улыбнулась. Ну конечно – вилла в Кастаньоле! Вот идеальное любовное гнездышко, спрятанное от глаз пронырливых журналистов. Только она и Крис. Лучше и не придумаешь!

Герман Рольф, которому всегда нравилось проводить месяц или около того в Швейцарии, купил виллу у успешного американского режиссера. Она располагалась совсем рядом с Лугано, с нее открывался чудесный вид на озеро. Именно там, на вилле, ее однажды безуспешно пытался шантажировать Арчер. Но это уже в прошлом. То местечко как нельзя лучше подходит для тайного романа.

Она начала быстро соображать. Потребуется кое-что организовать. Для начала нужно найти надежного человека для присмотра за виллой. Местные женщины любят посплетничать. Она вдруг улыбнулась и обняла подушку.

Хинкль!

Этот добросердечный толстяк пятнадцать с лишним лет ухаживал за Германом Рольфом, а теперь перенес всю свою преданность на Хельгу и по-отечески заботился о ней.

Ну конечно, Хинкль!

Схватив телефонную трубку, она попросила консьержа выяснить детали насчет перелета из Майами в Женеву, а заодно – из Ниццы в Женеву.