Росс Макдональд - Тайны бронзовой статуи [сборник]

В верхней части двери было небольшое окошечко для вентиляции, забранное жалюзи. Поднявшись на цыпочки, я посмотрел между планками. Изабель могла бы встать на скамейку.

Я тоже подтащил скамейку к двери и встал на нее. Примерно в шести дюймах ниже уровня глаз, на планке жалюзи, было несколько вмятин, похожих на следы зубов, а вокруг них расплывшийся полукруг красной губной помады, потемневший от времени. Я невольно вздрогнул, подумав, что испытывала женщина, которая стояла на этой скамейке в темноте, наблюдая за происходящим сквозь щели в жалюзи, грызя от отчаяния дерево.

Я выключил свет, вышел и остановился перед литографией Матисса, изображающей побережье лазурного моря. И вдруг ощутил щемящую тоску по этому яркому, несуществующему мирку, где никто не жил, никто не умирал и где никогда не заходило солнце.

За моей спиной раздалось деликатное покашливание. Я оглянулся и увидел Тони, прищурившего глаза от яркого света. Его рука лежала на кобуре.

– Мистер Арчер, вы взломали дверь?

– Взломал.

Он осуждающе покачал головой. На замке блестела свежая царапина, а на краю двери осталась небольшая зазубрина. Тони провел по ним жестким смуглым пальцем.

– Мистеру Граффу это не понравится. Он просто помешан на своей кабинке, сам обставил ее, не то что другие.

– Давно он это сделал?

– В прошлом году, перед началом летнего сезона. Он пригласил специалистов-декораторов, начистил тут все и целиком заменил обстановку. – Он не мигая смотрел на меня своим невеселым взглядом. Затем сиял фуражку и почесал затылок. – А взломанный замок на калитке – тоже ваша работа?

– Моя. Похоже, я оказался в роли завзятого разрушителя. Это так важно?

– Полицейские считают, что да. Капитан Сперо все хотел допытаться, кто мог взломать замок. Вы знаете, что они нашли еще один труп на берегу, мистер Арчер?

– Труп Карла Стерна?

– Да. Одно время он был менеджером моего племянника. Капитан Сперо утверждает, что это убийство – дело рук гангстеров, но я не верю. А вы как думаете?

– Я тоже в этом сомневаюсь.

Тони присел на корточки прямо в дверях. Казалось, ему не хочется заходить в раздевалку Граффа. Он снова почесал в затылке и спросил:

– Мистер Арчер, что случилось с моим племянником Мануэлем?

– Вчера ночью в него стреляли и убили.

– Это я знаю. Капитан Сперо сказал, что он мертв, убит выстрелом в глаз. – И Тони правым указательным пальцем прикоснулся к левому веку.

– О чем еще говорил Сперо?

– О том, что и это убийство, вполне вероятно, совершила банда гангстеров, он спросил меня, были ли у Мануэля враги. Я ответил, что его самого большого врага звали Мануэль Торресе. Что мне было известно о его жизни, о его друзьях? Он давным-давно порвал со мной и отправился своим путем, прямиком в ад – на своем шикарном автомобиле.

Тони немного помолчал, и я тоже не знал, что ему сказать. Потом он снова поднял на меня глаза, в которых затаилась глубокая, непроходящая печаль.

– Я хотел, но так и не смог вырвать этого парня из сердца. Одно время он был для меня как сын.

Он тяжело вздохнул.

– Думаю уехать отсюда, здесь не повезло ни мне, ни моей семье. У меня есть друзья во Фресно. И мне надо было оставаться там, не уезжать. Я совершил ту же ошибку, что и Мануэль, решил, что добьюсь, чего захочу. А вместо этого остался один-одинешенек – ни жены, ни дочери, ни Мануэля.

Он сжал кулак, посмотрел на него, а затем обвел взглядом комнату. Видимо, это напомнило ему о его обязанностях.

– А что вы здесь делаете, мистер Арчер?

– Ищу миссис Графф.

– Почему вы сразу не сказали? Вам незачем было взламывать дверь. Миссис Графф приходила сюда несколько минут назад. Она хотела видеть мистера Бассетта, но не застала его.

– Где она сейчас?

– Спустилась на пляж. Я пытался удержать ее, но куда там. Во всяком случае, меня она не послушалась. Как вы думаете, может, лучше позвонить мистеру Граффу?

– Если сумеешь дозвониться. Где Бассетт?

– Не знаю. Я видел, как он упаковывал свои вещи. Наверное, собирается в отпуск. Он всегда уезжает на месяц в Мексику в межсезонье. А потом показывает мне цветные фотографии…

Я пошел на берег. Калитка была распахнута. Я посмотрел сверху на пляж, окаймленный колеблющейся полоской белой пены. Вид прибоя вызвал у меня чувство тошноты: он напомнил мне о Карле Стерне, совершающем свое последнее плавание.

Океан штормил. Волны, как призраки, появлялись из плотной стены тумана и обрушивались на берег с таким грохотом, будто были сделаны из камня. Когда я спустился по бетонным ступенькам, до меня сквозь шум прибоя донеслись странные отрывистые звуки. Я узнал резкий, как крик чайки, голос Изабель, разговаривающей с океаном. Подойдя ближе, я увидел, что она сидит сгорбившись, обняв одной ру1$ой колени, а другой, сжатой в кулак, грозит рокочущей стихии: