Росс Макдональд - Тайны бронзовой статуи [сборник]

– Может, тебе купить билет на автобус?

– Ну уж нет, мистер. Я буду торчать здесь, пока не заработаю на автомобиль послевоенной марки, такой, как у меня был когда-то, и на приличный костюм. Я не собираюсь притащиться назад в Дого, как бродяга.

Мы проехали мимо нескольких строящихся зданий. Надписи возле них свидетельствовали о том, что здесь возводятся клубы-отели с затейливыми названиями. Один из них принадлежал Симону Граффу. Это был его «Казбах», стропила которого возвышались на краю пустыря, как арматура для ярких, но фальшивых декораций.

Бывшая взлетная полоса была превращена в нескончаемый ряд дешевых мотелей, владельцы которых, похоже, из последних сил пытались придать им какую-то жалкую роскошь. Чарльз Мейер развернулся на сто восемьдесят градусов и остановился невдалеке от заведения, именующегося «Фиеста мотор-корт». Он повернулся ко мне, свесив свое вытянутое крысиное лицо через спинку сиденья.

– Вот здесь я ее и высадил.

– Кто-нибудь встречал ее?

– Если и встречал, то я не видел. Когда я отъехал, она стояла на улице одна-одинешенька.

– Но машины-то на автостраде были?

– Да, здесь всегда довольно большое движение.

– Она никого не ждала, как по-вашему?

– Откуда мне знать? Она была немного не в себе, какая-то слишком возбужденная.

– Возбужденная? В каком смысле?

– Ну, знаете, такая расстроенная, нервная, почти в истерике. Мне очень не хотелось оставлять ее одну в таком состоянии. Но она сказала, чтобы я уезжал. Я и уехал.

– Как она была одета?

– В красном платье, пальто из темного драпа, без головного убора. Да, еще одна деталь. На ней были туфли на очень высоких каблуках. Я еще подумал, что на таких каблучищах она далеко не уйдет.

– В каком направлении она пошла?

– Ни в каком. Она просто стояла на тротуаре, до тех пор пока я мог ее видеть. Теперь отвезти вас назад в «Мартини»?

– Задержись здесь на несколько минут.

– Хорошо. Но я оставлю счетчик включенным.

Хозяин мотеля «Фиеста мотор-корт» сидел за столиком под пляжным зонтом в маленьком внутреннем дворике, рядом со своей конторой. Он курил кальян, обмахивался потрепанным веером, сделанным из пальмового листа, и был похож на счастливого македонца или разочарованного в жизни армянина. В глубине дворика несколько темноглазых девчушек, должно быть, его дочерей, занимались тем, что вытаскивали и снова загоняли тележки в крошечные гаражи.

Нет, он не видел молодой женщины в красном платье. В одиннадцать двадцать пять он обычно вывешивает табличку: «Мест нет» и отправляется спать, так что о том, что происходит после одиннадцать тридцати, ему ничего не известно. Когда я уходил, до меня донесся его голос. Он рявкал какие-то команды своим темноглазым дочерям, как будто на собственном примере хотел продемонстрировать, как следует воспитывать будущих женщин, чтобы уберечь их от грозящих им неприятностей.

Войдя в гостиницу «Колониаль», расположенную рядом, я очутился в небольшом уютном холле, где меня встретил маленький опрятный человечек с аккуратно подстриженными усиками. Акцент выдавал в нем уроженца севера, в голосе слышалось астматическое придыхание. Нет, он, конечно же, не мог заметить девушку, о которой идет речь, в то время он был занят более важными делами. И сейчас у него есть дела поважнее, чем разговаривать о чужих женах.

Я пошел дальше, выбрав направление наугад. Попытал удачу в «Барикс-туристе», в «Желанном путнике» и в «Оазисе». Получил три ответа, и все отрицательные. Чарльз Мейер не спеша следовал за мной в своем такси, ухмыляясь и кивая головой.

Гостиница «Эльдорадо» представляла собой как бы двойной ряд курятников, окрашенных в пастельные цвета и увешанных гирляндами неоновых трубок. В холле никого не было. Я звонил до тех пор, пока не получил ответа, твердо решив не покидать своего поста до последнего. Наконец вышла женщина с длинным носом, испещренным следами угрей, с черными маленькими глазками и черными волосами, закрученными на бигуди. Она выглядела так невзрачно, что мне стало ее жаль. Было почти оскорблением говорить ей о яркой блондинке в красном платье

– Да, – буркнула она, – я видела ее. – Глаза ее злобно блеснули. – Она стояла ночью на углу в течение десяти-пятнадцати минут. Я вовсе не претендую на роль судьи, вообще не берусь судить людей, но меня просто взбесило то, как она выставляла себя напоказ, нарочно, чтобы ее кто-нибудь подобрал. Но у нее ничего не вышло. – В голосе женщины зазвучали ликующие нотки. – Мужчин не так-то легко увлечь. Ни один не остановился ради нее.