Росс Макдональд - Тайны бронзовой статуи [сборник]

Немного успокоившись, девушка посмотрела на меня, приподнявшись на локте и круто изогнув бедро.

– Так вы расскажете мне о Габриэль?

– Я не знаю ничего такого, что могло бы вас заинтересовать, – произнесла она слабым приглушенным голосом.

– Вам известно, кто застрелил Ланса?

– Нет. Оставьте меня в покое.

– Что сказал вам Карл Стерн?

– Ничего, У нас с ним была назначена встреча, и он просто хотел перенести ее, вот к все.

– Какая встреча?

– Это не ваше дело.

– Он намерен взять вас с собой на прогулку?

– Возможно.

– На прогулку в одну сторону?

Она, разумеется, поняла, что я имею в виду, и, вскочив, закричала срывающимся голосом: – Убирайся отсюда, садист проклятый! Я знаю таких, как ты! Я видела много раз, как сыщики из полиции мучают беспомощных людей! Если в вас есть хоть капля порядочности, уходите отсюда!

Она раскачивалась из стороны в сторону, ее груди напряглись под белой кофточкой, алые губы скривились, а глаза метали голубые молнии. Она была особенно хороша в этот момент, но кроме красоты в ней было еще кое-что, не менее привлекательное, – неподдельная искренность, которой дышал весь ее облик.

Я поймал себя на том, что утратил уверенность в правильности своих умозаключений. Девушка оказалась совсем не такой, как я ожидал. Кроме того, в обвинении, брошенном мне, была доля правды. Пожалуй, стремясь немедленно покарать зло, я сам стал слишком жесток, а к жалости, которую во мне вызывала Эстер, подмешивалось достаточно сильное влечение. Размышляя таким образом, я почувствовал себя крайне неловко. Самое лучшее было пожелать девушке доброй ночи и удалиться.

Не так-то просто любить людей и пытаться спасать их, ничего не желая взамен. Во всяком случае, у меня это не очень-то получалось.

Подъехав к клубу «Чэннел», я увидел, что ворота открыты настежь. Никто не вышел мне навстречу, будка охранника пустовала.

Празднество, затеянное Симоном Граффом, было в самом разгаре. Музыка и яркий свет выплескивались наружу из распахнутых окон. На площадке перед зданием стояло несколько десятков машин. Я припарковался между черным «порше» и «кадиллаком» цвета лаванды с откидным верхом и светлыми кожаными чехлами с золотой бахромой и снова прошел под перевернутой рождественской елкой красного цвета. Елка, по-видимому, что-то символизировала, но я не мог понять, что именно.

Подойдя к кабинету Бассетта, я постучал в дверь, но не получил ответа. Бассейн, освещенный сверху и снизу прожекторами, казался плитой из огромного сияющего изумруда. Гости собрались в дальнем конце, под ажурной алюминиевой вышкой для прыжков в воду. Спустившись по ступенькам, я направился туда вдоль выложенной кафелем кромки бассейна.

В основном здесь собрались молоденькие голливудские девицы, холеные и самоуверенные, в открытых вечерних платьях или купальниках, явно не предназначенных для воды. Среди мужчин я узнал Симона Граффа и Сэмми Свифта, а также спасателя-негра, с которым разговаривал сегодня утром. Все они, закинув головы, смотрели на девушку, неподвижно стоявшую на площадке десятиметровой вышки.

Спустя несколько секунд она разбежалась и взлетела в воздух, пересеченный лучами прожекторов. Ее тело согнулось, она плавно выполнила сальто в полтора оборота и, прежде чем войти в воду, превратилась из птички в рыбку. Зрители бурно зааплодировали. Один из них, проворный человек лет сорока, в смокинге, щелкнул фотоаппаратом с лампой-вспышкой, когда она поднималась по лесенке и с нее каплями стекала вода. Девушка надменно стряхнула воду с коротких черных волос и отошла в угол вытереться. Я подошел к ней.

– Прекрасный прыжок.

– Вы так думаете? – Она повернула ко мне свое загорелое лицо, и я увидел, что девушкой она была давным-давно. – Сама бы я себе дала от силы три балла. Координация была не на высоте. Когда я в форме, я делаю это сальто с винтом, но все равно, спасибо.

Она вытерла махровым полотенцем сначала одну ногу, потом другую. В ее обращении с собственным телом чувствовалась искренняя и бескорыстная привязанность, как будто она ухаживала, к примеру, за любимой лошадью.

– Вы участвуете в соревнованиях по прыжкам в воду?

– Одно время участвовала. А почему вы спрашиваете?

– Меня просто интересует, что заставляет женщин проделывать все эти штучки. Ведь вышка такая высокая.

– Человек должен в чем-то проявить себя. Я не красавица. – Она грустно улыбнулась. – Доктор Фрей, мой друг, психиатр, утверждает, что вышка – это фаллический символ. А знаете, что говорят пловцы? Прыгун в воду– это тот же пловец, но с мозгами набекрень.