Александр Тамоников - Район «Зеро»

– У вас все?

– Пока да.

– До связи.

– До связи.

Лысенко положил трубку на рычаги аппарата ведомственной связи, вызвал к себе одного из подчиненных, поставил задачу по экспертизе, после чего связался с комиссаром милиции. Тот неохотно поделился с ним информацией. Впрочем, как таковой ее и не было. Был зафиксирован факт смерти, и ничего более.

Вечером заключение о смерти Маргариты Аркадьевны ушло в Москву. А в Переславе же, учитывая праздник, похороны были назначены на понедельник, 4 мая. Макаров настоял на том, чтобы они прошли без особого церемониала, который ей и не был положен.

Ревко же решился из переговорного пункта лично позвонить своему шефу Соболеву-Герберу. Он передал ему отчет об устранении потенциальной опасности в лице Маргариты Макаровой. Переговоры велись в кодовом режиме, посему прослушивание, если таковое и применялось, конечно, ничего не дало ни милиции, ни КГБ.

Теперь Ревко предстояло работать в сложной обстановке. А у Макарова был человек, способный успокоить его, разделить горе. О том, что Виктория Леонидовна Игнатьева, заведующая отделом центрального универмага, была любовницей секретаря обкома, не знал никто, кроме КГБ и ЦРУ. Но данные ведомства эту информацию не афишировали. Так что и за Макарова не следовало беспокоиться. Он продолжал работу, в этом у Ревко не было никаких сомнений. Первый секретарь обкома предоставил вдовцу отпуск на десять дней.

С утра среды 29 апреля, когда в городе произошла трагедия, в обход села Пригорье, на околицу со стороны леса выехал «ГАЗ-69» и встал за городьбой, закрытый от села брошенным сараем.

Услышав шум двигателя, во внутренний двор вышел хозяин участка Дамир Алаев. Он обошел сарай и нос к носу столкнулся с Губаровым.

– Это ты?

– Привет, Монгол!

– Тебе того же. Чего наведался?

Губаров осмотрелся и спросил:

– Ты один на дворе?

Алаев изобразил удивление:

– Кому тут еще быть?

– Шлюшке какой-нибудь, корешам.

– Нет никого. Так что приехал?

– Разговор, Монгол, есть серьезный.

– Даже серьезный? Ну так пойдем, нечего тут глаза мозолить.

Они зашли в довольно большой дом. Три комнаты, кухня, русская печь, голландка, не старая, вполне приличная мебель. Внутри чисто. Алаев следил за своим жилищем.

Хозяин присел за круглый стол, указал на стул напротив.

Посреди стола на цветной скатерти пепельница, спички, пачка папирос.

Алаев закурил, сощурил глаза, и так узкие:

– Говори, Матвей.

– Работа есть, Монгол.

Алаев удивился:

– С каких это пор ты стал предлагать мне работу?

– Это, Монгол, не я. Это люди, с которыми лучше дружить, нежели враждовать.

– Говори ясней, не тяни.

– Есть люди, которым надо… – Губаров изложил суть задания, и Алаев взорвался:

– Ты с дружками своими совсем с ума спрыгнул! Да за это безо всяких базаров суд вышку назначит.

– Ты не ерепенься. Если подумать, то задание-то несложное. Опаснее вагоны на станции вскрывать, где военизированная охрана. Засекут, в момент перестреляют из карабинов.

– А в поселке не перестреляют?

– Ты послушай меня. Люди, которые просили сделать работу, обещали за нее хорошую плату.

– Сколько? – Алаев выпустил дым в сторону Губарова.

– Тебе пять штук, корешам по штуке.

– Это кто же такой богатенький объявился в Переславе?

– Монгол, эти люди очень серьезные, обладающие широкими возможностями. Старший их так и сказал: либо ты с подельниками работаешь, либо смерть.

– Чего? Мне еще и угрожают? Да я сам кого хочешь порву на куски.

– Но не их. В общем, я передал тебе все, что было велено, а ты решай. Только помни, Монгол, я бы не стал отказывать этим людям. Они могут достать тебя и на зоне, и здесь. Где угодно. Очень опасные люди. Не бродяги какие.

– Откуда они про меня знают?

– А ты сам подумай.

– Ты сдал.

– Да, я. Потому как другого выхода у меня не было. Я подыхать не хочу, а вот подзаработать не откажусь.

– Тебе тоже платят?

– По сравнению с вами мелочь.

– А как эти серьезные люди вышли на тебя?

– Они нашли меня и привет передали из прошлого.

– А ты сдал меня.

– Скажем так, они и без меня про тебя знали. Уж откуда, ума не приложу. Думаю, ты это потом выяснишь. Сначала старший их спросил, есть ли люди, способные провернуть дельце. Я ответил, что есть.

Монгол затушил окурок в пепельнице.

– Пять тысяч, говоришь?

– И по штуке каждому из бригады.

– Старший этот не обманет?

– Нет.

– Эх, Матвей, подставил ты меня. Ладно, задание на самом деле не такое и сложное. Но предупреждаю: спалимся – тебя первого сдам.