Александр Тамоников - Район «Зеро»

Он остановил машину напротив самодельного частокола ограды участка Губарова. Выйдя из «Победы», Никифоров осмотрелся, прислушался, легко для своих лет перемахнул через городьбу, пошел по огороду и саду, выбрался во двор. К нему, гремя цепью, метнулся пес.

– Гусар, ты что, не узнал?

Пес дружелюбно замотал хвостом.

Никифоров бросил ему кусок колбасы, который тут же исчез в пасти, высыпал в миску кости, оставшиеся от приготовления холодца. Пес уткнулся в них мордой.

Никифоров подошел к кухонному окну, постучал.

Жена Губарова Зинаида услышала шум, толкнула в бок мужа.

– Матвей, никак, со двора в окно стучали.

– Да кто там может быть? Полночь уже.

– Говорю, стучали, сама слышала.

Тут и Губаров услышал повторный стук.

– Что за черт? И Гусар не лает. Значит, кто-то свой?

– Может, кто из правления колхоза?

– Какого к черту правления, Зинка? Спят все.

– Так ты говорил намедни, что с утра надо с Манюхиным за запчастями ехать?

– И чего?

– Так передумал насчет утра заместитель председателя, вот и явился.

– Со двора?

– Да, не он это. Я боюсь, Матвей.

– Не бойся, лежи смирно, я пойду посмотрю, кого это принесло.

– Ружье возьми.

– Топора хватит. – Губаров в исподнем зашел на кухню, сдвинул шторку, увидел физиономию Никифорова и буркнул: – Твою мать, кого не ждали!

Он кивнул. Мол, чего приперся?

Никифоров указал на двор. Выходи, дескать.

Хозяин дома надел на нижнюю рубаху душегрейку, брюки, обул сапоги.

Жена высунулась из спальни и спросила:

– Ты что задумал, Матвей?

– Во двор выйду, знакомец из Переслава приехал, Никифоров.

– А чего он сейчас-то?

– Вот и проведаю. А ты спи. За мной не ходи, поняла?

– Нет охоты из теплой постели вылезать. Ты только побыстрей.

– Спи! – сказал муж и через сени вышел во двор.

– Приветствую, Матвей Егорович! – с улыбкой проговорил Никифоров.

– Нашел время. Чего притащился?

– Дело есть, сам знаешь, по своей воле не поехал бы. Пойдем в сад, там поговорим.

– Погоди! – Губаров забрел в сортир, вышел оттуда и спросил: – Долгий разговор?

– Нет.

– Тогда говори тут.

– А жена не подслушает?

– Зинка-то? Не посмеет, да и боится она всего.

– Ладно. Тогда слушайте, господин Кучер.

Бывший начальник полиции быстро огляделся и прошипел:

– Ты с дуба рухнул? Никто не знает моей настоящей фамилии, даже Зинка. Я и сам уже начал ее забывать.

– А вот Клаус Линге, или Ефим Макарович Ревко, и его начальство все хорошо помнят. В общем, так. Торчать тут у тебя мне резона нет. Запомни, в понедельник в тринадцать десять тебе надо быть в парке ДК железнодорожников. Линге желает поговорить с тобой.

– О чем?

– Не знаю. Это не мое дело.

– Как же я в понедельник из колхоза-то уеду?

– Придумай что-нибудь. Это дела твои, но в назначенное время ты должен быть в парке. Недалеко от кафе есть аллея, увидишь там скамейки, сядешь на одну из них, где больше никого не будет. Да в понедельник в парке народу особо нет. В павильоне мужики пивком, водочкой угощаются, на аллее им делать нечего. К тебе подойдет Линге. Все понял?

Губаров вздохнул:

– Да, понял. Только как уехать отсюда в понедельник?

– Все, что нужно, я передал. Мне пора ехать.

– А где встал-то? Свет фар на улице Зинка увидела бы.

– Я без света, берегом.

– По грунтовке шел от Верховска?

– Да.

– Ясно.

– Давай, господин начальник полиции, не опаздывай.

– Да пошел ты!..

– Что и делаю. – Никифоров зашел в сад и исчез в нем.

Губаров почесал затылок и зашел в дом.

Зинаида сидела на кровати.

– Чего он приезжал?

– Дело есть. Выгодное. Надо человека одного до Москвы из Переслава на машине бросить. Но вот загвоздка, в понедельник ехать. А в начале недели у Манюхина самая запарка.

Глаза Зинаиды жадно блеснули:

– А хорошо мужик обещал заплатить?

– Полторы сотни, но можно сторговаться и на две.

– А что ему электричкой не уехать? Намного дешевле выйдет.

– Значит, так ему надо. Чего придумать, чтобы из села в Переслав рано утром понедельника выехать?

Жена неожиданно сказала:

– Повод-то найти просто. Мне вот что непонятно. Если этот мужик в Переславе брезгует электричкой, то неужто он не может нанять городскую машину и получше нашего «Запорожца»?

– Ладно, скажу, ты только никому, а то останешься одна на долгие годы.

– Я могила!

– В бегах мужик этот. В розыске. Ему светиться не то что на вокзале или в забегаловке, в такси нельзя. Да и в новых машинах. А «Запорожец» самое то. Эту рухлядь гаишники не осматривают. Чего взять с нищеброда?