Бретт Холлидей - Дивиденды на смерть

— Вы имеете в виду Оскара? Ха-ха! — В смехе мистера Монтроуза не было заметно веселья. — Я чувствовал понятное беспокойство, находясь в одиночестве с такой большой суммой денег. Поэтому, учитывая трагические события последних дней, попросил Оскара быть моим телохранителем, пока сделка не завершится.

— Деньги у вас при себе? — нетерпеливо спросил Шейн.

— О да, конечно. — Мистер Монтроуз похлопал себя по нагрудному карману пиджака. — А у вас эта… эта…

— Рафаэль, — подсказал Шейн. Подойдя к столу, он положил на него рулон.

Хендерсон сделал шаг вперед, и тогда мистер Монтроуз воскликнул:

— Ах, Боже мой, я забыл представить вам мистера Хендерсона!

Кивнув искусствоведу, Шейн сказал:

— Проверьте картину и давайте кончать.

Облизав губы, мистер Монтроуз встал рядом с Хендерсоном, наблюдая, как тот разворачивает сверток. Он весь дрожал от возбуждения, глаза его лихорадочно блестели. Даже Оскар, казалось, почувствовал драматизм момента. Подойдя к столу, он оперся обеими руками о его край и с открытым ртом уставился на невыразительное сочетание тусклых тонов на холсте.

Быстрое дыхание Хендерсона сопровождалось странным немелодичным присвистом, исходившим из его ноздрей. Посмотрев несколько секунд на картину, он повернулся и кивнул мистеру Монтроузу:

— Она.

— Итак, я свои обязательства выполнил, — обратился к Монтроузу Шейн. — Разрешите получить деньги.

— Вы уверены в ее подлинности? — спросил мистер Монтроуз искусствоведа. При виде этой невыразительной картины на его лице отразилось легкое разочарование.

Д. К. Хендерсон высокомерно заявил:

— Я не собираюсь рисковать своей репутацией, выдавая фальшивки за шедевры.

Дрожащими пальцами мистер Монтроуз ткнул в правый нижний угол:

— Но здесь стоит другая подпись.

Хендерсон снисходительно улыбнулся:

— Естественно, другая. Шедевру никто не позволил бы покинуть Европу. А если бы и позволили, таможенная пошлина равнялась бы целому состоянию. Я лично присутствовал при том, как поверх оригинальной подписи писали фамилию Робертсона. Если соскоблить ее, вы сразу увидите подпись гениального мастера.

— Проклятие! — грубо прервал его Шейн. — Вы, кажется, собираетесь дать задний ход, Монтроуз? — он сделал такой жест, будто хочет забрать полотно.

— Нет, что вы! — взволнованно воскликнул мистер Монтроуз.

— Тогда давайте деньги, — проворчал Шейн.

Вздохнув, мистер Монтроуз сунул руку во внутренний карман пиджака. Его пальцы ласково погладили толстую пачку купюр. Пересчитав их под внимательным взглядом Шейна, он снова положил деньги в конверт.

— Я беру на себя огромную ответственность перед мистером Брайтоном, — произнес он. — Естественно, я хочу принять все меры предосторожности.

— Что вам нужно еще, кроме слова Хендерсона?

Мистер Монтроуз продолжал крепко сжимать конверт обеими руками. Оскар отступил на два шага назад и не отрывал взгляда своих маленьких поросячьих глаз от неповрежденной левой руки Шейна.

— Я хочу, — извиняющимся тоном сказал мистер Монтроуз, — увидеть сам, как будет удалена ложная подпись и появится оригинальная.

— А почему бы и нет? — Шейн подался вперед и ухватился за конверт с деньгами в руках Монтроуза. Оскар тоже выдвинулся вперед, но на него никто не обратил внимания. — Начинайте, — распорядился Шейн, обращаясь к Хендерсону. — Соскоблите краску и докажите ему подлинность картины. А я тем временем вместе с Монтроузом буду держать конверт.

Бросив вопросительный взгляд на мистера Монтроуза Хендерсон спросил:

— Как полномочный представитель мистера Брайтона вы берете на себя всю ответственность?

— Да, конечно. Полностью. — Мистер Монтроуз трясся, как в лихорадке.

— Отлично. — Д. К. Хендерсон говорил подобающим случаю торжественным голосом. Достав из кармана перочинный нож, он раскрыл его. — Джентльмены, вы присутствуете при событии, равное которому посчастливилось наблюдать в этом столетии немногим.

Склонившись над холстом, он с величайшей осторожностью начал соскабливать сухую краску. Медленно, очень медленно под лезвием ножа стал обнажаться другой слой краски.

В комнате слышалось лишь хриплое дыхание мистера Монтроуза, наблюдавшего за движением ножа. Миллиметр за миллиметром под фамилией Робертсона стала проглядывать подпись Рафаэля.

Отступив на шаг, Шейн опустил конверт с деньгами себе в карман.

— Теперь вы должны быть полностью удовлетворены Монтроуз, — сказал он.