Дей Кин - Миссис убийца

– Вы лжете!

Майерс решил не сдаваться.

– Драться с вами я не могу: вы слишком сильны. К тому же, вы из полиции. Но лгать, это нет, я не лгу. Я много раз видел, как миссис Стен встречалась с этим человеком в конце улицы, недалеко от моего заведения. А однажды, когда мы с миссис Майерс выходили из кинотеатра и направлялись поужинать, мы встретили их у «Порока». Они сидели за столиком в углу, держась за руки.

Я выпустил его.

– Вы совершенно в этом уверены?

Майерс клятвенно поднял правую руку.

– Да.

Теперь я не знал, что и думать.

– О'кей. Сожалею, что ударил вас.

– В этом нет ничего ужасного, мистер Стен. Такие вещи случаются часто. Но я представляю себе, что вы должны испытывать.

И он закрыл дверь перед моим носом. Я задержался немного на пороге, чтобы посмотреть на туман, поднимающийся с залива. День был душным и жарким.

Я медленно спустился по ступенькам и прошел под желтым светом фонаря, направляясь к своей машине. Что-то во всей этой дикой истории есть неестественное. Для женщины, которая обожает свой дом, которая ни единого раза не опоздала приготовить все к моему приходу... Пат, если верить свидетелям, действительно проявила чудеса ловкости и хитрости. Сомнения снова зашевелились в моей душе. Весьма вероятно, что я просто все время ошибался, и Пат гораздо хитрее, чем я полагал.

Я взглянул на часы. «Порок» и «Линда» закрыты, но у меня есть шанс застать открытым еще Эдди Гюнеса. Эдди не особенно стесняется, так как среди его клиентуры имеются и важные полицейские чины.

Я проехал до Бродвея и свернул на Мэй-авеню, точнее, на Таймс-сквер. На улицах почти никого не было, за исключением уборщиков улиц. Слишком поздно для гуляк и слишком рано для рабочих. Ник Казарас, прикрепленный комиссариатом к 47-й улице, наблюдал за отелем «Астор». Я остановил машину и подал ему знак.

– Хочешь оказать мне услугу, Ник?

– С удовольствием, Герман.

– Постарайся найти одного типа по имени Карл Симон. Насколько я знаю, он небольшого роста, лет двадцати пяти. Темные волосы зачесаны назад. Немного глупый вид. Служит подавальщиком в заведении Майерса на 62-й улице. Похоже на то, что он живет в каком-то отеле именно в этом квартале.

Казарас улыбнулся.

– Можешь считать, что он у тебя в кармане. Хочешь, чтоб я привел его к тебе или мне просто найти его?

– Найди его, и этого будет достаточно. Я позвоню тебе по телефону, когда ты закончишь работу.

– Буду ждать звонка. – Неожиданно его улыбка потеряла веселость. – Как дела, Герман?

– Пока ничего хорошего.

– А мы ничего не можем для тебя сделать?

Я покачал головой.

– Нет. Благодарю за предложение, Ник. Я этого не забуду.

Я вновь тронулся в путь, спустился по Седьмой авеню до Гринвич-Вилледж и остановился перед клубом Эдди Гюнеса. Заря уже окрасила улицы в розовый цвет. Перед клубом было припарковано несколько машин. Я толкнул дверь и вошел. Оркестр уже закончил свою работу, официанты убирали со столиков.

Четверо мужчин и три женщины сидели около бара, основательно надравшись виски. Две женщины не обратили на меня никакого внимания: они были слишком заняты друг другом. Одни и те же сцены в разных забегаловках. Один из мужчин обернулся и опустил руку вдоль бедра. Третья женщина, еще девчонка, которой едва минуло двадцать лет, схватила меня за руку, когда я проходил мимо.

– Добрый вечер, дорогой, – проворковала она и потерлась бедром о мое бедро с видом совершенно пьяной женщины. – Не предложишь ли мне бокал вина?

Резким движением я избавился от нее. Рядом с баром стояли Рег Хоплон и двое его парней. Хоплон, высокий и красивый парень, который испортил себе репутацию папенькиного сынка тем, что стал добывать деньги совсем другим путем. Он был зол на меня.

– Смотри-ка, да ведь это Герман, – насмешливо проговорил он. – Что это мне сказали? У вашей красивой рыженькой жены сегодня неприятности?

У меня ничего не было против Хоплона, зато другие давно уже жаждали его крови, но никак не могли его ни в чем уличить. Я не произнес ни слова. Он продолжал:

– Можно предполагать, что женщина должна бы удовлетвориться любовью такого большого и красивого флика. Но приходится думать, что ему не хватало еще кое-каких талантов, а, Герман?

Я двинул его так стремительно, что он ударился о стойку, потом отлетел от нее и растянулся на полу. Из его носа потекла кровь. Гюнес за стойкой бара заметил:

– Послушайте, Герман, Рег сказал это не со зла, он не думал ничего плохого. Просто он совершенно пьян.