Дей Кин - Будь моей и умри

– Говорит Джонни Слэгл, – сказал я. – Вас, наверное, заинтересует то, что я вам сейчас скажу. Мне кажется, я нашел машину пропавшей девушки. Она стоит перед рестораном, который находится на шоссе в миле от канала, с южной стороны. – Я покосился на насекомое, стоящее за стойкой. Бармен навострил уши, но постарался придать своему взгляду равнодушный вид. Обе кельнерши застыли в напряженном молчании на своих табуретах. – Ресторан называется "Кукушка".

Грин что-то промычал. Видимо, записывал данные. Я сообщил ему марку машины, цвет, номер.

– В любом случае, мне кажется, следует проверить эту машину. Если Миллет действительно задавил девушку, то ведь девушка эта откуда-то взялась, не с неба же.

– Разумеется, с неба она не упала, – ответил Грин.

– Вот именно! Но я все-таки не могу понять, зачем ей понадобилось идти в дождь целую милю, да еще с собакой на поводке. И тем более – в такое время.

Грин кашлянул.

– Может быть, это и не ее машина. Но как бы то ни было, благодарю за помощь, Слэгл. Мы немедленно все проверим.

Я повесил трубку. Бармен напряженно смотрел в окно. Я заказал себе рюмку бурбона, хотя совсем не хотел пить, и чашку кофе, которую выпил с удовольствием. На этот раз бармен не задавал никаких вопросов. Видимо, он был человеком понятливым.

Дом 41638 на Сартилло-авеню был старомодным и полностью деревянным. Его окружал небольшой неухоженный сад. Напротив же высились вполне современные дома.

Я остановил машину у тротуара и прошел по короткой, заросшей травой дорожке к веранде, у которой громоздились пустые ящики.

Жалюзи на окнах были спущены, и на двери я не нашел таблички с именем хозяина. Правда, из окна верхнего этажа доносилось тонкое повизгивание флейты.

Я нажал на кнопку звонка, а когда убедился, что это не подействовало, забарабанил в дверь кулаком. Единственным ответом было все то же попискивание флейты. Я забарабанил сильнее, и тогда услышал голос, который посоветовал мне, что надо делать:

– Вы должны пройти к черной двери и постучать сильнее. Старый человек не хочет в этом признаваться, но на самом деле он почти глухой. Милый старый господин. Ему следовало бы приобрести слуховой аппарат.

Я отступил немного, чтобы, взглянуть наверх, потом обернулся и увидел в окне дома напротив женщину средних лет, с приветливым видом выглядывающую из окна второго этажа.

– Конечно, если вы пришли к мистеру Джонсу, а не к комy-либо другому, – добавила она.

– У него есть дочь по имени Лаура Джин?

– Да, есть. А что с ней?

Вместо ответа я спросил ее, как она относится к завываниям флейты.

Рот ее от неожиданности принял форму буквы "о", а потом она улыбнулась.

– Представляю, что будет, если мистер Джонс услышит, что его классическую музыку вы называете завываниями. Он ведь считает себя крупным флейтистом.

Я свернул за угол дома и забарабанил в дверь. Завывания флейты умолкли, и через несколько секунд дверь открылась. На пороге появился старый человек. В руке он держал флейту.

– Входите, входите, сын мой! – выкрикнул он громким голосом, прежде чем я успел что-либо сказать. – Если вы пришли к Таддеусу Джонсу.

Я последовал за ним в просторную гостиную, где он тотчас же поднял жалюзи. Мистеру Джонсу было за шестьдесят, и он хорошо сохранился для своего возраста. К тому же он несомненно был джентльменом. Меблировка гостиной оказалась много лучше, чем я ожидал, ориентируясь на внешний вид дома. Вся мебель казалась новой и была в хорошем состоянии.

Джонс предложил мне сесть, и сам уселся напротив, наклонив голову немного вперед, как это непроизвольно делают глухие люди.

– Я вас слушаю?

Я посмотрел на него: уж не смеется ли он надо мной? Нет, конечно, нет! Просто такова была его манера выражаться. Подобных людей я уже видел, правда, чаще всего в фильмах. Мистер Джонс был, вероятно, одним из немногих, кого мы по праву относим к "джентльменам старой школы".

Он вынул платок, встряхнул его, тщательно вытер себе руки и снова сунул в карман. И все время выжидательно смотрел на меня. Его серые, почти белые волосы оставались еще густыми и пышными, глаза – темные и терпеливые, нос по-орлиному острый. Уголки рта старого джентльмена немного приподнимались, что еще больше подчеркивало спокойное выражение глаз. На хозяине был темный костюм и белоснежная рубашка.

– Вы заявили в полицию, что у вас исчезла дочь по имени Лаура Джин, – сказал я. Он, видимо, не так уж плохо слышал, ведь я сказал эту фразу не повышая голоса.