Крис Хендерсон: Дорого да мило

— Конечно, — согласилась она. — И все-таки, на всякий случай, возьми-ка, — и протянула мне — как полагается, рукоятью вперед — револьвер 38-го калибра. Тоже, наверно, папин.

— Не надо, — сказал я. — Сдается мне, ты сама умеешь управляться с этой штукой.

— Умею. Папа меня научил.

— Вот и отлично. Спрячь пока что. Если что, беседовать прежде всего захотят со мной, так что пусть самые веские доводы отыщутся у тебя. Я и так ухлопал за эту неделю слишком много народу. В конце концов, терпение может лопнуть даже у таких милых полисменов, как те, что побывали здесь час назад.

Она кивнула, и мы отправились. Большинство граждан ломилось в подземку, а мы довольно скоро оказались перед особняком младшего брата на Вест-Сайде. Лоррэн отперла дверь собственным ключом, и мы вошли в темный холл, озираясь в поисках Ричи. Обстановка этой квартирки подсказала мне, почему юный Ричи увлекался борьбой, привозил погостить на рождественские каникулы парней вроде Кении и какие именно стороны «образа жизни» вызывали недовольство Моргана-старшего. Мне показалось, он мало уделял внимания школе и в примерных учениках не числился.

Я щелкнул выключателем. Вспыхнул свет. Я шагнул на ступеньку. Сверху донесся какой-то звук, заставивший Лоррэн попятиться. Тогда я сделал еще шаг вперед и крикнул:

— Эй, Ричи! Выходи — потолкуем.

И он вышел — появился, голый до пояса, на площадке лестницы.

— Вон ты какой... Я думал — раза в три больше, раз сумел сделать Кении.

— А с чего ты взял, что я его «сделал»?

— А с того, — отвечал он, вздохнув, — что я отправил Кении свернуть тебе шею. Мы все заранее знали, что от дурацкой бомбы никакого проку не будет, но расчет был на то, что Кении без особого труда завяжет тебя в узелок. Но раз ты стоишь здесь, а Кении нет, — это не вышло.

Он произнес эту тираду с каким-то небрежно-рассеянным высокомерием и без запинки, словно отрепетировал ее перед зеркалом.

Потом он взглянул на меня, и глаза его выдали. Я понял причину этой бойкости и бравады: Ричи был «под кайфом». Кокаин, героин — сказать затрудняюсь; если деньги есть, можно попробовать на вкус все запретные плоды. Я сделал еще один осторожный шаг вперед, стараясь предугадать его намерения. Он улыбнулся мне, и я насторожился еще больше.

— Все? Я могу идти?

— Да нет, не все. Надо разобраться.

— Сестрица тебя еще не ввела в курс дела? Ай-ай-ай, Лоррэн, как не стыдно? Вечно мне приходится все делать самому. Ну, попробуем угадать, в чем ты хочешь разобраться. Тебе, наверно, интересно, кто пришиб старичка Ральфа Моргана? Я угадал? Ну, разумеется. — Он отделился от стены и явно собирался спуститься по лестницу. — Я! Я пришиб! Вот здесь, на этом самом месте. — Он сошел на несколько ступенек. — Это было несложно. Трах-бах — и готово. Старичку Ральфи не нравились мои пристрастия и мои приятели. — Он снова улыбнулся, но теплых чувств эта улыбка не вызывала. — Жаль, что ты не был с ним знаком. Он бы тебе пришелся по вкусу. Славный был старикан, без закидонов — нормальный, вроде тебя, вроде Лоррэн...

Произнеся имя сестры, он вдруг проворно завел руку за спину и выхватил заткнутый за пояс джинсов револьвер. Прежде чем я успел рвануться к нему, прежде чем он успел навести оружие на кого-либо из нас, у меня за спиной грянул выстрел, и Ричи рухнул навзничь. Уже падая, он нажал на спуск, но пуля ушла в потолок. Я смотрел, как он катится по ступенькам, и жизнь уходит из него, забрызгивая кровяными сгустками ковер и стены.

Я обернулся. Лоррэн, выронив револьвер, кинулась ко мне, и снова я обхватил ее за плечи и крепко прижал к себе, не сводя глаз с распростертого тела Ричи. Судя по всему, он свое отбегал.

Лоррэн била крупная дрожь: она была потрясена, но мне почудилась нотка облегчения. Сразу понять, что это было за облегчение, я не мог, но счел, что предъявить полиции труп родного брата — отличный способ отвлечься.

И потому, не слишком задумываясь о последствиях, я подвел Лоррэн к телефону в надежде на то, что ее связь с капитаном Филипсом упрочится еще больше. И что текущие по ее щекам слезы — непритворны.

Несколько дней спустя я сидел у себя за столом, составляя договор с моей клиенткой — второй по счету. Ее звали Шейна Тейлор, она была подругой Лоррэн и хотела, чтобы я последил немножко за ее мужем. Она читала обо мне в газете, а Лоррэн рассказала ей, какой я молодец во всех отношениях. В итоге нашим девизом и боевым кличем стало: «вот-вам-чек-мужа-вон-деньги-мне».