Андрей Кивинов - Продавец слов

– Здорово!

«Если письмо не фальшивка, то жизнь прожита не зря».

В кабинет вернулся Невыглаз.

– Тоня, водитель приехал.

– Да, я сейчас, – она развернула книгу и поднесла ручку к титульному листу.

– Что вам пожелать, Антон?

– Вдохновения. Оно нам не повредит.

Антонина сделала дарственную надпись и вернула роман.

«Вдохновения и удачи! Антону от автора».

Звонок в дверь оторвал Антона от написания финального диалога. Он посмотрел на часы. Одиннадцать вечера. «Кто это ещё, на ночь глядя?»

На площадке стоял Боря Лосев, тридцатилетний сосед с нижнего этажа. На его вытянутом лице читалась неподдельная тревога и волнение.

– Тоха, беда!

Антон пригласил соседа в прихожую.

– Брательника на «Скорой» увезли! Прямо с работы. У него мотор давно побаливал, а тут конкретно прихватило! – Лосев прижал руку к сердцу, – позвонили оттуда, срочно операция нужна.

Антон пока не улавливал, при чем здесь он.

– За сутки не сделают – все, не откачать. А для операции лекарства нужны, – сосед помахал бумажками с какими-то каракулями, – дорогущие, немецкие. На полторы штуки евро! Я наскрёб пару сотен, сейчас по знакомым бегаю! Выручи, сколько сможешь! Мне на пару дней буквально, я у шефа перезайму, когда он с Кипра вернётся… Ты знаешь, я всегда возвращаю! Хочешь, расписку оставлю!

– Да нет, не надо, – немного растерялся Антон.

Боря действительно иногда занимал у него небольшие суммы, до пятидесяти рублей и всегда отдавал. Парень он был какой-то непутёвый, не добившийся в жизни более-менее стабильного положения. Возможно, из-за своего взбалмошного характера. Лет пять назад он трудился в автосервисе, затем резко сменил профиль, уйдя в большой бизнес – скупал золотосодержащие радиодетали и выпаивал из них презренный металл. Но и это занятие, видимо, не приносило финансовой и душевной радости. Ещё через год Боря осел в охранной фирме, продержавшись там пару месяцев. Со слов, не сошёлся темпераментом с начальником. Затем последовала работа официантом в ресторане, потом на автостоянке. Месяц назад, встретив Антона, он похвастал, что, наконец, нашёл достойное место в какой-то брокерской конторе. Жил Лосев вдвоём с матерью, слегка больной на голову и состоящей на учёте в диспансере. Да, что-то рассказывал про старшего брата. Любил выпить, но в разумных пределах и без последствий. С Антоном у них были вполне нормальные, соседские отношения.

Деньги у Антона имелись, гонорар за первый роман и аванс за новый лежали в носке, а носок в шкафу. (Не сейф, конечно, но лучшего пока нет). И в принципе, он мог одолжить, тем более, что речь шла о жизни и смерти.

– Если можешь, тысячу, – продолжал упрашивать Борис, – триста Ленка подвезёт, ну, жена Сашкина… Блин, если б днём случилось, я бы нашёл, а сейчас – вилы! В долг эти эскулапы не лечат! А ещё Гиппократом клялись, сволочи! Я с процентами верну, клянусь!

Борис ещё раз приложил ладонь к грудной клетке.

– Да ладно, не надо никаких процентов, – отказался Антон, – у меня есть заначка… Как раз тысяча… Погоди.

Он сходил в комнату, открыл сейф-носок, отсчитал десять сто долларовых купюр.

– Держи. В евро нет, только в долларах.

– Да мне без разницы, – трагедия на лице соседа уступила место радости, – в пятницу все верну, отвечаю! Тоха, мамаше только про брата ничего не говори, если встретишь. А то у неё от переживаний совсем крышняк съедет.

Боря спрятал деньги в нагрудный карман и протянул руку.

– Спасибо, старик. Выручил, просто не знаю как.

– Да ладно, понимаю…

– Не знаешь, обменник на проспекте круглосуточно работает?

– По-моему, да.

Борька скатился по ступенькам. Антон запер дверь, вернулся к компьютеру.

Перечитал диалог.

«Нет, все не то… Какие-то сопли зеленые».

Вообще, финал получался откровенно слабым, Антон слишком перекрутил с интригой в начале романа и теперь не мог связать концы с концами, прибегая к явным натяжкам, штампам и роялям в кустах. Конечно, все в жизни бывает, и не такие рояли, но то в жизни. В книге все должно быть чётко, словно в часовом механизме – одна сцена цепляет другую. И в первой книге Антону блестяще удалась композиция. Здесь бы он тоже наверняка придумал более изящную концовку, будь месяц в запасе. Но оставалось три дня до назначенного срока. И хотя жёстких санкций в случае задержки не последовало бы, Антон не хотел подводить издателей. Рекламные плакаты с конкретной датой выхода второго тома уже украшали заборы и автобусные остановки.