Бретт Холлидей: Смерть поселилась на болотах

— Привет, Майк, — бесстрастно сказал он Шейну. — Ходили слухи, что ты собираешься в наши края.

— Привет, Эд, — улыбнулся Шейн, в буквальном смысле слова глядя на него снизу вверх.

— С чем пожаловал? Кто это с тобой? Ты ведь знаешь, что здесь я сам устанавливаю законы.

— На этот счет я никогда с тобой не спорил, — спокойно отозвался Шейн, знаком заказывая бармену-наркоману два пива. — Мое дело не имеет к тебе никакого отношения. Что бы там ни вытворяли твои ребята, я как одна из трех китайских обезьян, которая ничего не видит. Ты что, забыл, я же дал тебе слово.

Великан заметно успокоился.

— Это точно, Майк, пока что ты всегда держал слово. Ребята сразу почувствуют себя полегче. Не то чтобы они очень волновались, но все-таки…

Его рука мелькнула в воздухе так быстро, что Шейн не успел различить отдельные фазы движений, и через секунду Эд держал в руках ружье Шейна. Повертев его, он одобрительно кивнул.

— Симпатичная у тебя игрушка.

Его мускулистые лапы сжали оба ствола и развели их в разные стороны с такой легкостью, словно они были сделаны из пластилина. Едва заметным движением запястий он согнул две стальные трубки, и теперь оба ствола смотрели в сторону приклада.

— Как по-твоему, что будет, если ты нажмешь на курок? — захохотал Эд.

— Я и без него запросто мог расколоть твою черепушку, если бы понадобилось, — пожал плечами Шейн. Точно таким же стремительным движением он выхватил из-под куртки свой «кольт» и прицелился в Эда.

Тот с уважением посмотрел на него и швырнул в угол изувеченные остатки ружья.

— Да, Майк, я должен был помнить, что ты все такая же старая гремучка, — пробурчал он и потянулся к бутылке виски. — Вообще, конечно, надо с этим поаккуратнее, а то когда-нибудь моя любовь к показухе не доведет до добра. Большинство мужиков просто обалдевают, когда я это проделываю. Начисто перестают соображать.

— Кто угодно, но только не я, — ответил Шейн, засовывая «кольт» в кобуру. — Кстати, Эд, эта пушка обошлась мне в восемьдесят пять зелененьких.

Сначала Эд непонимающе уставился на него, потом усмехнулся.

— Извини, старик, я как-то не подумал. Могу отдать наличными или натурой, как скажешь.

Откупорив бутылку, он присосался к горлышку, словно это было не виски, а вода.

— Лучше натурой, — сказал Шейн. — Арендую у тебя хижину на пару недель, если найдется свободная. Плюс керосин, еда и товары. О’кей?

— Номер четырнадцать свободен, — кивнул Эд. — Надо думать, сам знаешь дорогу. Никто не тронет ни тебя, ни твоего друга, если, конечно, не будете соваться, куда не надо. Я предупрежу ребят.

— Ну, видишь ли, я бы не сказал, что он мой друг. Это мой клиент, который платит мне, чтобы я провел его сюда, а потом назад в Майами. Ему зачем-то понадобился Старый Бонс. Между прочим, ты не мог бы передать ему эту просьбу?

Эд задумался.

— Бонс? Послушай, Майк, но ведь это совсем другое дело. Сам знаешь, я этого старика терпеть не могу, и знаешь — почему. Опасный тип. По-моему, с возрастом у него характер портится все больше. Он очень не любит, когда его беспокоят по пустякам. А что этому твоему дураку от него понадобилось?

— Не знаю, — покачал головой Шейн, — да и, честно говоря, знать не хочу. Мне платят, чтобы я помог найти Бонса. От тебя и нужно-то всего ничего — сказать, где Бонса сейчас легче всего найти или пустить слух, что я его разыскиваю.

— Старый черт, — проворчал Эд и сплюнул на пол. — Понятия не имею, где он, да и какая вообще мне разница? Я, конечно, скажу ребятам, но, сам понимаешь, ничего не обещаю. Если что-нибудь услышу, сразу дам знать. А уж если полезешь к нему на болота без спросу, то только на свой страх и риск. Это все, что я могу тебе сказать.

Хижина № 14 представляла собой крепкий бревенчатый дом, крытый на индейский манер связками сухого камыша. Полы в двух комнатах из неструганых сосновых досок, окна без стекол закрыты ставнями и зашторены. Обстановка хижины была скудной — две железные койки с тонюсенькими матрасами, пара стульев, дешевый кухонный стол, двухконфорочная керосиновая плита и разрозненный набор кастрюль и тарелок.

Постояльцы должны были обеспечивать себя всем необходимым сами, включая постельное белье и висячий замок на входной двери. Вода подавалась по трубе, ведущей от дома Эда, а единственными санитарными удобствами служили густые заросли переплетенных лианами кустов за хижиной.

Шейну и Патрику понадобилось всего несколько минут, чтобы расстелить на койках одеяла и включить захваченный с собой радиоприемник, придав комнате более домашнюю атмосферу.